Цитаты в теме «тело», стр. 42
Душа на бабочку похожа.
Ей тело — кокон до поры.
Настанет миг и станет вхожа
В иные, вечные, миры.
А до того она взрослеет,
Приобретает свой окрас.
И столько разных свойств имеет,
Что удивляешься подчас.
Она и любит, и ревнует,
Добром и светом озарит,
Завидует, хлопочет всуе,
Злословит и благотворит.
Все эти душе ощущения
На крыльях выткали ковры.
Кружочки, ромбики, каменья,
Оттенков радужных миры.
Однажды ангел прилетит
И призовет покинуть тело,
Душа, как бабочка взлетит,
Доверившись ему несмело.
И полетит за ним в тот край,
Который жизнью заслужила.
Пусть это будет Божий рай —
Там ангелов небесных сила.
Хочу, чтоб бабочка моя
Цветами солнышка искрилась.
И чтоб ромашки белизна
Как конфетти её покрыла.
Я опять пишу о нем в прошедшем времени, потому что уже не хочу, чтобы он был жив здесь и сейчас. Я отплакала по нему, и мне приятнее чувствовать себя честной вдовой, чем раз за разом отрывать от сердца его цепкие кровососущие корешки. Наверное, это извращенно, но теперь, когда я утратила всяческие права на его мертвое тело и не могу владеть телом живым, я предпочла бы знать, что случилось то, чего я боялась раньше: что он умер и похоронен далеко отсюда. Без моего участия. Прости меня, Й., читающий эти строки, живой и, надеюсь, благополучный. Я измучена этой бесконечной любовью.
Все, что есть на Земле, питается Солнцем, которое представляет собой просто звезду. Пища, которую вы едите, получена из света звезды, и, поскольку вы едите эту пищу, вы создаете тело из того же материала. Другими словами, поедание вами мяса — это просто акт преобразования света звезды. Этот свет, хотя он и предполагает множество форм, от кружащихся газов и квазаров до кролика, пощипывающего клевер, всего лишь свет. У него нет определенного места, он находится повсюду. Вам кажется, что вы находитесь в определенном месте, но это справедливо только постольку, поскольку как раз сейчас вы вовлечены в высшей степени творческий акт превращения Вселенной света в единый фокус, называемый вашим телом и умом.
Самое важное, что я узнал на Тральфамадоре, — это то, что, когда человек умирает, нам это только кажется. Он все еще жив в прошлом, так что очень глупо плакать на его похоронах. Все моменты прошлого, настоящего и будущего всегда существовали и всегда будут существовать. Тральфамадорцы умеют видеть разные моменты совершенно так же, как мы можем видеть всю цепь Скалистых гор. Они видят, насколько все эти моменты постоянны, и могут рассматривать тот момент, который их сейчас интересует. Только у нас, на Земле, существует иллюзия, что моменты идут один за другим, как бусы на нитке, и что если мгновение прошло, оно прошло бесповоротно.
Когда тральфамадорец видит мертвое тело, он думает, что этот человек в данный момент просто о плохом виде, но он же вполне благополучен во многие другие моменты. Теперь, когда я слышу, что кто-то умер, я только пожимаю плечами и говорю, как сами тральфамадорцы говорят о покойниках: «Такие дела.»
— И я вальсировал еще и еще и не чувствовал своего тела.
— Ну, как же не чувствовали, я думаю, очень чувствовали, когда обнимали ее за талию, не только свое, но и ее тело, — сказал один из гостей.
Иван Васильевич вдруг покраснел и сердито закричал почти:
— Да, вот это вы, нынешняя молодежь. Вы, кроме тела, ничего не видите. В наше время было не так. Чем сильнее я был влюблен, тем бестелеснее становилась для меня она. Вы теперь видите ноги, щиколки и еще что-то, вы раздеваете женщин, в которых влюблены, для меня же, как говорил Alphonse Karr, хороший был писатель, — на предмете моей любви были всегда бронзовые одежды. Мы не то что раздевали, а старались прикрыть наготу, как добрый сын Ноя. Ну, да вы не поймете.
В последние годы все так увлеклись стремлением к идеалу, что рисованные картины уже совершенно не воспринимаются, они не скрывают несовершенства. На них нельзя использовать графические редакторы. Из-за того, что мы постоянно видим нереальные лица и тела, наше сознание забивается ложными образами. Образами мужчин, женщин, домов-которых нет на самом деле. Мы сознательно погружаем себя в сон, в вымышленную реальность и живем в ней, даже не подозревая об этом. Но эти картины они живые, они такие же как реальные люди. Все мы несовершенны, не лишены недостатков, но именно в этом и есть очарование. Они позволяют ВЗГЛЯДУ ЗАЦЕПИТЬСЯ ЗА ЧТО-ТО, а НЕ СКОЛЬЗИТЬ МИМО ЧЕЛОВЕКА.
Молчание (Сонет)
Есть много близких меж собой явлений,
Двуликих свойств (о, где их только нет!).
Жизнь — двойственность таких соединены
Как вещь и тень, материя и свет.
Есть двойственное, цельное молчанье
Души и тела, суши и воды.
В местах, где поросли травой следы,
Оно гнездится, но воспоминания
И опыт говорят: не жди беды —
Оно — молчанье жизни, нет в нем зла,
Невозвратимым мысль его назвала.
Но если тень молчанья вдруг предстала
И душу в те пределы увела,
Куда нога людская не ступала —
Доверься господу! Пора пришла.
Снова новый начинается день,
Снова утро прожектором бьет из окна,
И молчит телефон: отключен
Снова солнца на небе нет,
Снова бой, каждый сам за себя,
И, мне кажется, солнце —
Не больше, чем сон.
На экране окна
Сказка с несчастливым концом.
Странная сказка и стучит пулеметом дождь,
И по улицам осень идет,
И стена из кирпичей-облаков крепка.
А деревья заболели чумой,
Заболели еще весной,
И слетят с ладони листья,
Махавшие нам свысока.
На экране окна сказка
С несчастливым концом.
Странная сказка
А потом придет она.
Собирайся, — скажет, — пошли,
Отдай земле тело
Ну, а тело не допело чуть-чуть,
Ну, а телу недодали любви.
Странное дело
На экране окна
Сказка с несчастливым концом.
Странная сказка.
Под воздействием Силы Духа
Любовь — строит, вера — скрепляет,
А время — рушит.
Время течет течёт снаружи.
Времени нет внутри —
Разум сам его в себя внедрил,
Но разум в него внедрили!
И, то, что у нас внутри — лишь
Оно одно тут стоит над ним!
Дух не делим на дни,
И неподвластен погоде.
В пространстве тела душа проходит
Расширение своей границы
До бесконечности, в которой хранится, вечность.
Божественная человечность,
В пространственно-временном континууме,
Рисует картины в уме,
И воплощает в реальности
Всё, что может стать материальным здесь
Под воздействием силы Духа.
Вот такая у нас тут житуха, братуха.
А как справиться с желанием вкусно поесть? Раздеться догола, подойти к зеркалу и сказать себе, например: «У меня есть любимый мужчина Вася. Он должен видеть это тело и любить. Но обязан ли он, если есть соседка Рая, которая тоже хочет есть в три горла, но ради того, чтобы ее любил муж Федя, этого не делает. Если я себя уважаю и хочу, чтобы Вася любил именно меня, тогда надо ограничивать себя в еде. Либо распуститься окончательно и всем пытаться доказать, что в этих жировых складках и заплывших глазках есть особая прелесть, которую однажды Вася может и не разглядеть». Наш вес чаще всего результат нашей распущенности. Мы шастаем к холодильнику, вовсе не будучи голодными. Просто хочется все время жевать что-то вкусненькое. Конечно, тяжело отказаться от удовольствий. А кто сказал, что легко? Но если ты не больна, не сидишь на гормонах, значит, будь добра, возьми себя в руки.
Здравствуй мое прошлое извечное,
Здравствуй незабытое, далекое.
Как ты, мое счастье безупречное?
Как ты, одиночество жестокое.
Я нормально, стены, дом, квартира.
Завтраки как прежде мне не лезут.
Мне так мало города и мира
Эти улицы не душат, просто режут.
Кто-то мне ласкает руки грубо,
Убирает локоны за уши.
И целует безнадежно губы.
Но все это мне противно. Слушай
Возвращайся в мой огромный разум.
Что ты хочешь? Тело, ласки, воли?
Разве предавала я? Ни разу.
Так кому терпеть все эти боли.
Здравствуй пустота моя жестокая,
Кто всё это слышит? Я и только.
На душе моей дыра глубокая,
Говоришь пройдет. А ждать мне сколько?
Ты меня запомни вот такой,
Слишком пошлой, но простой до боли.
Не играющий чужие роли
Самой лучшей, только не родной.
Замечательной, но далеко ненужной.
Ты меня запомни вот такой.
Ты запомни мягкие ладони,
Каждый стон, что жадно вырывался.
Мое тело ты им наслаждался,
Каждое движенье, как в погоне.
Ты запомни по словам, по звуку,
По давно уже ни к черту нервам.
Ты во всем всегда казался первым.
Даже когда жал мне сильно руку.
Ты запомни меня по взглядам,
А с твоим как-нибудь я расстанусь.
Даже в чем-то твоей останусь,
Хотя больше не буду я рядом.
Вспоминай, без особого риска,
Просто знай, что была такая,
Даже имя мое забывая
Больше мы не окажемся близко.
Я хочу тебя, как женщину хотят...
Я хочу тебя, как женщину хотят
После года воздержания Дон-Жуаны,
Я хочу, чтоб затуманенный твой взгляд
Проникал в меня, как звуки фортепьяно.
Я хочу, чтоб ослепляло мне глаза
Твое гибкое, сверкающее тело,
Я хочу всего, что можно и нельзя,
Я хочу, чтоб от восторга ты запела.
Я хочу скользить по телу твоему,
Как скользят по свежевыпавшему снегу,
Я хочу в твою магическую тьму
Погружаться с криком и с разбегу.
Я хочу, чтоб ты сбивала меня с ног,
Словно прыгнувшая с дерева пантера
И сгребала пальцами в комок,
И забрасывала в стратосферу.
Я хочу, чтоб отдавалась ты мне так,
Как, наверно, отдаются перед казнью.
Потому, что ты мой компас и маяк,
Потому, что ты мой вечный праздник.
Он у тебя неистово-замечательный!
Только смотри, не втрескайся окончательно,
Кабы потом тебе не пришлось венчать его на другой.
Ты не смотри так трепетно, вопросительно,
Я ведь по жизни своей не такого свидела, -
Как нарушает мальчик в зеленом свитере твой покой.
Ты убегай, пока все святое — целое.
Так в наше время дело никто не делает,
Ты не надейся, что, повстречавшись с телом, он будет твой.
Он у тебя такой весь несчастный, раненный,
Только ты помни, крошка, советы мамины.
Если поступишь так, как не будет правильно — черт с тобой!
Гостиничный номер и время сгорающих спичек
Одну за одной обжигаю настойчиво пальцы
Я буду твоей, стану лучшей из вредных привычек,
Поверь, не смертельной, но все же, довольно опасной!
Ты станешь искать, вспоминая ту боль от ожогов,
«Горячие точки» на теле и центр пожара,
А губы, стремясь прикоснуться к истоку пороков,
Отчаянно будут неметь и растрачивать даром
Бесценную негу в пределах привычного круга
Верни на свободу «любовь» из знакомых кавычек,
Начни, наслаждаясь искусом запретного звука,
Меня называть «самой лучшей из вредных привычек».
Сгущалась тьма над пунктом населенным,
В ночном саду коррупция цвела,
Я ждал тебя, как свойственно влюбленным,
А ты, ты, соответственно, не шла.
Я жаждал твоего коснуться тела,
Любовный жар сжигал меня дотла,
А ты придти ко мне не захотела,
А ты, смотрите выше, все не шла.
Полночный сад был залит лунным светом,
Его залил собою лунный свет.
Сказать такое - нужно быть поэтом,
Так написать способен лишь поэт!
Поэт он кратким должен быть и точным,
Иначе не поэт он, а фуфло.
Короче, я сидел в саду полночном,
А ты, как чмо последнее, не шло!
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Тело» — 2 393 шт.
