Цитаты в теме «тюрьма», стр. 18
Я вложил в этот город сердце. Я люблю его и готов за него умереть — но скажи, на что он был бы похож, если бы я захотел всей этой красоты для себя одного? Никому не позволил бы жить здесь, или того хуже — все, кроме меня, были бы рабами — моими и города? Берен, это была бы тюрьма. Красота погибла бы — она не нужна рабам, безразлична им. И я был бы занят только тем, что следил, понукал, заставлял и казнил. Всё моё время уходило бы на это, все мои силы. И — рано или поздно — я упустил бы что-то из виду, и возник бы мятеж, или, что вероятнее, один из моих рабов, жаждущий стать господином, перерезал бы мне горло во сне, снял корону и надел её себе на голову. Вот как придёт конец Мелькору — он захватит больше, чем сможет удержать.
Вон на той полочке стоит моя любимая чашка. Я пью из нее кофе с наслаждением. Ее вместимость три четверти стакана. Ровно столько, сколько требует мой желудок в десять часов утра.
Кроме того, меня радует мягкая яйцеобразная форма чашки и расцветка фарфора. Удивительные тона! Я вижу блягиль, медянку, яpь и бокан винецейский.
Мне приятно держать эту чашку в руках, касаться губами ее позолоченных краев. Какие пропорции! Было бы преступлением увеличить или уменьшить толстоту фарфора на листик папиросной бумаги.
Конечно, я пью кофе иногда и из других чашек. Даже из стакана. Если меня водворят в тюрьму как «прихвостня буржуазии», я буду цедить жиденькую передачу из вонючей, чищенной кирпичом жестяной кружки.
Точно так же, если бы Ольга уехала от меня на три или четыре месяца, я бы, наверно, пришел в кровать к Маpфуше.
Но разве это меняет дело по существу? Разве перестает ЧАШКА быть для меня единственной в мире?
В общем, бллин, они ушли. Удалились по своим делам, посвященным, как я себе это представлял, тому, чтобы делать политику и всякий прочий kal, а я лежал на кровати в odi notshestve и полной тишине. В кровать я повалился, едва скинув govnodavy и приспустив галстук, лежал и совершенно не мог себе представить, что у меня теперь будет за zhiznn. В голове проносились всякие разные картины, вспоминались люди, которых я встречал в школе и тюрьме, ситуации, в которых приходилось оказываться, и все складывалось так, что никому на всем bollshom белом свете нельзя верить.
О, не лети так, жизнь, слегка замедли шаг.
Другие вон живут, неспешны и подробны.
А я живу - мосты, вокзалы, ипподромы.
Промахивая так, что только свист в ушах
О не лети так жизнь, уже мне много лет.
Позволь перекурить, хотя б вон с тем пьянчужкой.
Не мне, так хоть ему, бедняге, посочуствуй.
Ведь у него, поди, и курева то нет.
О не лети так жизнь, мне важен и пустяк.
Вот город, вот театр. Дай прочитать афишу.
И пусть я никогда спектакля не увижу,
Зато я буду знать, что был такой спектакль
О не лети так жизнь, я от ветров рябой.
Мне нужно этот мир как следует запомнить.
А если повезет, то даже и заполнить,
Хоть чьи-нибудь глаза, хоть сколь-нибудь собой.
О не лети так жизнь, на миг хоть, задержись.
Уж лучше ты меня калечь, пытай, и мучай.
Пусть будет все - тюрьма, болезнь, несчастный случай.
Я все перенесу, но не лети так, жизнь.
Не отпускай меня, пожалуйста,
Держи — насколько хватит сил.
Не дай отчаянной усталости
Об избавление попросить
Я так люблю тебя. И мучаю.
И страшно мучаюсь сама
Но ты же знаешь — мы везучие,
Нам на двоих одна тюрьма,
Одна сума, одно безумие,
Один до дыр затёртый Чиж.
И мы б давно от боли умерли,
Себя пытаясь разлучить,
Но мы воюем, держим, держимся,
Хватаем прошлое рукой,
Воспоминания о нежности
Сплетаем с яростной тоской,
И ждём, как дара, малой малости —
Уменья друг без друга жить.
Не отпускай меня, пожалуйста,
Насколько хватит сил — держи.
Лунный полтинник свалился из тучи
В цепкие руки неспящих деревьев.
Бродит ночами со мной мой попутчик —
От несчастливых любовей похмелье.
Мелочью звёздной забрали мы сдачу
С глупых покупок на старом вокзале,
И раскидали, в карманы не пряча,
В чёрные дыры — ночей зазеркалье.
Мы с ним не копим, а тратим беспечно
Деньги, надежды, друзей и недели.
Мой нелюбимый, не первый не встречный,
Мы под луной в синеву загорели
В горе и в радости я тебе ровня,
Как и не снилось супружеским парам.
Равно пристрастные к булочкам сдобным
Мы обожаем собак и гитары.
Пошлый ковёр, абажуры и чашки —
Пыльные тюрьмы с пожизненным сроком.
Не одержимость уютом домашним
В списках похвальных моих не пороков.
Быть нелюбимою многого стоит
Мне наплевать на готовку и глажку.
Но не дают по ночам мне покоя
Пошлый ковёр, абажуры и чашки.
Нет звёзд на полуночном потолке —
Ни посчитать, ни загадать желанье.
Того, кто ранил, не желая ранить,
По памяти я глажу по щеке:
Морщинка — здесь, а тут — заживший шрам
Я мысленно веду маршрут по тропке,
Протоптанной за этот год короткий,
Поделенный меж нами пополам.
По правилам сгорания кратких звёзд —
Перед падением должно ярко вспыхнуть.
Не слабоволия приступ и не прихоть
Течение ночных привычных слёз
Подушке в сотый раз клянусь забыть
Обещанное ей же раньше помнить,
Как Золушка, надеюсь — эта полночь
Окажется посланницей судьбы
И переменит крыс на верных слуг,
И превратит в хрусталь тугую кожу
Короткий год, что слишком быстро прожит,
Я по золе от павших звёзд несу.
Быстрее, чем додуманная мысль,
Чем мучимого сердца остановка,
Горит звезда — смущённо и неловко
В полночной темноте моей тюрьмы.
Душой я бешено устал.
Точно тайный горб на груди таскаю,
Тоска такая
Будто что-то случилось или случится, —
Ниже горла высасывает ключицы
Российская империя — тюрьма,
Но за границей тоже кутерьма.
Родилось рано наше поколение,
Чужда чужбина нам и скучен дом,
Расформированное поколение,
Мы в одиночку к истине бредем.
Чего ищу Чего-то свежего
Земли старые — старый сифилис,
Начинают театры с вешалок,
Начинаются царства с виселиц.
Земли новые — табула раза,
Расселю там новую расу,
Третий мир без деньги и петли.
Ни республики, ни короны,
Где земли золотое лоно!
Как по золоту пишут иконы,
Будут лики людей светлы!
Как по золоту пишут иконы,
Будут лики людей светлы!
Смешно с всемирной тупостью бороться,
Свобода потеряла первородство.
Ее нет ни здесь, ни там.
Куда же плыть?
Не знаю, капитан.
Ассорти...Загадка
Как не любить людей простых природу,
Все, что ни есть — в поступках и словах,
Иной на воле — будто в кандалах,
Другой в тюрьме — но здесь, обрел свободу(?!)
Друг
Вы с детства с ним — давайте без прикрас,
Ему шептали обо всем, частенько врали,
Даря немногое, в ответ просили, брали,
Но помня многое, он все же любит вас
Женитьба
По мере сил (и выше) — вам подарки,
Любой из нас захвачен кутерьмой,
Вы перед свадьбой: — «Ангел! Котик, мой!»
Чуть погодя — прислуга, и кухарки
Клевета
Скажу одно, зачем ходить кругами,
Коль про врагов затеян этот стих,
Чем больше грязи бросите вы в них,
Тем больше «ямочка» под вашими ногами.
На моей земле видно так повелось,
Всё не слава Богу, всё не так, как у всех,
То ночами маемся, то засветло пьём,
Стороной взглянуть — и смех, и грех.
Ой, мама, мама, больно мне.
На моей земле каждый в правде ослеп,
Брат на брата прёт, сын отца тянет в блуд,
На моей земле вместо колоса — серп,
Вместо солнца — дым, вместо воли — хомут.
Так за веком — век, ни кола, ни двора,
От тюрьмы — сума на стыке эпох.
В драке не поможем, но случись война,
Даст Бог, победим, победим, даст Бог.
А у земли одно имя — Светлая Русь,
В ноги поклонись, назови её - мать,
Мы ж — младенцы все у неё на груди,
Сосунки-щенки, нам ли мамку спасать?
А на часах уже без пятнадцати три,
Время — как река, не воротишь назад.
А ты хоть раз попробуй оглянись
Да посмотри, что сумел, что сделал, и кто этому рад.
Ну доколе, ах, доколе
Не видать мне вольной воли?
До каких таких событий
Мне тюрьма моя обитель?
Я сижу, гляжу в окошко,
За окошком бродит кошка.
Этой кошке в серой шкурке
Немилы мои окурки.
Я ж курю, как кочегарка.
Мне то холодно, то жарко.
И за кошкой наблюдаю.
И окурки вниз кидаю.
Вон она двором фигачит,
То ползет, то тигром скачет.
На меня глядит, вздыхает,
Будто, дура, что-то знает.
А как и мои секреты?
Все обеты да наветы
И вообще-то, может статься,
Мне и есть куда податься,
Ключ — на полке Но — боязно.
Лучше плакаться несвязно,
Да мечтать о лучшей доле,
Да сидеть, вздыхать о воле.
Поверь мне:- люди не поймут
Твоей души до дна!..
Как полон влагою сосуд,-
Она тоской полна.
Когда ты с другом плачешь,- знай:
Сумеешь, может быть,
Лишь две-три капли через край
Той чаши перелить.
Но вечно дремлет в тишине
Вдали от всех друзей,-
Что там, на дне, на самом дне
Больной души твоей.
Чужое сердце - мир чужой,
И нет к нему пути!
В него и любящей душой
Не можем мы войти.
И что-то есть, что глубоко
Горит в твоих глазах,
И от меня - так далеко,
Как звезды в небесах...
В своей тюрьме,- в себе самом,
Ты, бедный человек,
В любви, и в дружбе, и во всем
Один, один навек!..
Ах, время, советское время!
Как вспомнишь — и в сердце тепло,
И чешешь задумчиво темя —
Куда ж это время ушло?
Нас утро встречало прохладой,
Вставала со славой страна.
Чего ж нам ещё было надо?
Какого, простите, рожна?
На рубль можно было напиться,
Проехать в метро за пятак,
А в небе сияли зарницы,
Мигал коммунизма маяк!
И женщины граждан рожали,
И Ленин им путь озарял.
Потом этих граждан сажали,
Сажали и тех, кто сажал.
И были мы центром Вселенной,
И строили мы на века.
С трибуны махали нам члены
Такого родного ЦК.
Капуста, картошка и сало,
Любовь, комсомол и весна —
Чего ж нам, козлам, не хватало?
Какая пропала страна!
Мы шило сменили на мыло,
Тюрьму променяв на бардак.
Зачем нам чужая текилла?
У нас был прекрасный шмурдяк!
Я ещё не жила. Я ещё не наделала глупостей.
Не сходила с ума. Не успела напиться любви.
Но уже угодила в тюрьму отрезвляющей мудрости,
Чьи оковы надёжнее тысячи клятв на крови
Я ещё не была безрассудной, слепой и неистовой.
Не кричала в окно, что люблю. Я сумела понять
До обидного рано, что плакать в подушку бессмысленно,
Пусть и толком не зная, как выводы эти принять
Я ещё не успела "всего" в этой жизни попробовать,
Но уже поняла – и не надо. По цвету волос
Мне положено мучиться выбором "правильной" обуви,
Обо всём остальном рассуждая не слишком всерьёз
Только я всё пытаю на прочность библейские истины,
В свои тексты вплетая фрагменты спасительной лжи –
Мне всё время отчаянно хочется что-то записывать,
Но уже понимаю, что лучше хотелось бы жить.
Я женщина! И этим всё сказала!
Я женщина! Такая мне судьба,
Такая роль досталась в этом мире.
Считать привыкли — женщина слаба,
Должна быть при мужчине - командире.
Покладиста, душевна и скромна,
А коль глупа, так это даже лучше
Скажите мне — какого же рожна
Решают за меня — что мне присуще!
Я в этой жизни всё «тащу» сама —
Детей, работу, дом и даже мужа!
И не страшны сума мне и тюрьма,
Не страшен мне огонь и злая стужа!
На наших женских, «слабеньких» плечах
Тяжёлый груз забот лежит извечно.
Отвага и выносливость в делах,
А также нежность, трепетность, сердечность.
Мы в мире самый сильный, слабый пол,
Мы истины великое начало,
И святости над нами — ореол!
Я женщина! Я этим всё сказала!
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Тюрьма» — 403 шт.
