Цитаты в теме «тьма», стр. 15 ▷ Socratify.Net

Когда Бог избрал ваш род, объектом своей любви, я первым на Небесах склонил перед вами голову. Моя любовь, моя надежда на человечество была ни чуть не меньше Его. Но, я видел как вы, топчите этот дар. Как убиваете друг друга из ненависти к чужой рассе и алчности. Как ведете воины за обломки камней и изречений в древних книгах. И все равно, посреди всей этой тьмы, я вижу людей, которые не ломаются, я вижу людей которые не сдаются. Даже зная, что надежда утрачена. И понимают, что от утраты до обретения, на самом деле всего один шаг

Сегодня мы отмечаем еще один конец света. Сколько их было, сколько их еще будет Мы сидим в одном кресле, смотрим в окно на бледное зимнее небо, на безмятежно кружащихся в нем птиц и смеемся. Слепа человеческая вера в чудо, слепа, наивна и дремуча, но пока толпы фанатично настроенных, от скуки сходящих с ума людей складывают консервы в пыльные чуланы, чудо все же происходит. Оно в этом бледном небе, в хищно изогнувшихся черных ветвях обнаженных деревьев, оно в этих сонных птицах, оно в головокружительном танце снега за окном. Оно в этих смешных людях, оно в нас с тобой. Оно везде. Потому что мир этот сам по себе — чудо. И ты завариваешь чай, а я включаю музыку, мы молчим и улыбаемся, как сообщники одной тайны, простого понимания того, что мы сами создаем свой мир. И слушая твои утренние шутки, и украдкой любуясь твоей искренней красотой, этой сквозной открытостью души, я снова и снова понимаю, что люблю А конец света Что же, если кончится свет, то я научу тебя любить во тьме.Поздновато я спохватилась, но так красиво написано, что я решила с вами поделиться.

Уважения нет и любви, да чего там -
Если каждый послать за спиной норовит.
Надоели мне все, я уйду на болото,
Буду сам улучшать окружающих вид.

Наберу я грибов-шляпок на тонкой ножке.
От поганок их друг научил отличать,
Заварю себе чай, буду пить понемножку,
И с довольной улыбкой по лесу гулять!

Шуточный отклик:
Здесь меня никто не уважает,
Так и норовят на шею сесть,
Каждый на три буквы посылает,
Ну, а я давно хочу на шесть!

Вы меня пошлите на болото,
Там и уважение, и почёт.
Высунется морда бегемота,
И с утра приветливо кивнёт.

Водяной всегда протянет руку,
Спросит непременно : — Как дела?
Подмигнёт Кикимора, как другу,
Скажет, что скучала и ждала.

Громко поприветствуют лягушки,
Цапля мухомором угостит,
Там у вас я был на побегушках,
Здесь сумел улучшить внешний вид.

Кожа стала бледненько - зелёной,
Фосфором глаза во тьме горят,
Чаем из поганок опоённый,
Я хожу здесь, как аристократ!

В городе меня никто не любит,
Здесь же уважают все бобры,
Иногда журавль приголубит,
Поцелуют в щёчку комары.

Выпь давненько глаз с меня не сводит,
Леший провожает до избы.
Жаль, что уважение проходит,
Как кончают действовать грибы.

Наш опрокинутый, как чаша, небосвод
Гнетет невзгодами и тьмой лихих забот.
На дружбу кувшина и чаши полюбуйся:
Они целуются, хоть кровь меж них течёт.

О, мать тьмы! И вновь я припадаю к твоему дымящимуся соску.

Тонкие грозди дождя
Рассыпались по плечам,
Как будто слепая швея
Иголками по небесам,

Это были искры грозы
И гром, оглушая тьму,
Рассыпал капли дождя,
Дрожащие на ветру.

Хвала отчаявшимся. Если бы не мы,
То кто бы здесь работал на контрасте.
Пока живые избегают тьмы,
Дерутся, задыхаются от страсти,
Рожают новых и берут взаймы,
Мы городские сумрачные власти.
Любимые наместники зимы.

Теперь же книги превратились для него в своего рода оборонительный вал, и хотя реальной защиты они не давали, в них всё же можно было найти какую-то опору. Они не особенно помогал жить, но спасали от отчаяния в эпоху, когда мир неудержимо катился в непроглядную тьму мрачной пропасти. Они не давали отчаиваться, и этого было достаточно.

Ах эта тишина... И крик души!
Ах эта тишина... Излить бы слёзы
Забыв на миг, что ты наследник тьмы
И помнить только сладостные грёзы!

— То, что ты у мамки пудру стыбрил и на кладбище пивка выпил, не делает тебя ещё настоящим Тёмным. Тьма должна быть у гота в душе, а не в бижутерии. Сопляк ты ещё, чтобы служить нашей черноокой владычице смерти.

Кто смотрит из света во враждебную тьму, не видит никого из своих врагов, но служит мишенью для всех них.

Это правильный плач: в непроницаемой тьме, запертый внутри кого-то другого, когда начинаешь понимать, что всё, что ты когда-либо сможешь создать, превратится в мусор. Всё, чем ты когда-либо гордился, будет выброшено прочь.

Карканье воронов вселяет страх. Вой, свист, рев — это голоса жизни, карканье — радостное приятие тления. В нем чудится звук потревоженного безмолвия гробницы. Карканье — голос ночной тьмы.

Ученье — свет, неученых — тьма.

Ты мог бы мне снится и реже,
Ведь часто встречаемся мы,
Но грустен, взволнован и нежен
Ты только в святилище тьмы.

И слаще хвалы серафима
Мне губ твоих милая лесть...
О, там ты не путаешь имя
Мое. Не вздыхаешь, как здесь.

Тени во тьме не живут. Они слуги света, дети огня. И чем ярче пламя, тем они темнее!

Гну свою линию,
Смело иду вперед,
Небо мне синее,
Силу свою даёт

Светят и кружатся,
Звезды во тьме ночной,
Если жизнь рушится,
Я устремляюсь в бой

Огненным заревом,
Встречу я свой рассвет,
Пусть жизнь подарит мне,
Счастье без слез и бед

А на прощание,
Я помолюсь душой,
Чтобы отчаянье,
Разум не било мой.

Жизнь – млечный путь. Идешь и не можешь остановиться. То выйдешь на луг, поросший цветами, то карабкаешься по крутым каменистым склонам, спускаешься с отвесных круч. Но не идти нельзя, даже если ты совершенно один в этой кромешной тьме скован страхом не знаешь, куда повернуть. Или хуже того не знаешь, кто ты такой и в чем твоя цель

Тьма знаний ещё не есть свет разума.

Не зависеть ни от кого,
Доверять только своим чувствам.
По дороге идти в ничто —
Так спокоен мир без иллюзий.

Бросить все, ничего не ждать,
Без оглядки жить осторожной.
По наитию делать шаг,
Хоть вслепую идти так сложно.

Взором внутренним видеть мир,
Принимая его на ощупь.
Проще уж совсем без светил —
В сердце ночь устроилась прочно.

Тьма приятнее во сто крат,
К черту жизнь всю в розовом цвете.
Выбран путь. Не вернусь назад
Все ушло, остался лишь пепел.