Цитаты в теме «военный», стр. 8
НЕ ТРОГАЙТЕ ПРАЗДНИК ПОБЕДЫ!
Оплачены страшной ценою
Военных сражений года.
Но радостный праздник со мною
Был с самого детства всегда.
Я ждал его вместе со всеми,
Рассматривал вновь ордена
И в майских парадах весенних
Другою казалась война.
И плыли над площадью флаги,
И пели солдаты в строю,
О подвигах и об отваге,
Про смерть и удачу свою.
Победа! — красивое слово!
Подарок для нас и для Вас.
Победа! — и слышится снова
Военного времени вальс.
Смотрите, идут ветераны!
Из вечности в вечность идут.
И взрослыми ставшие рано,
Они победили беду
Забудем на время про беды
И, доблести павших верны,
Отметим величие Победы
И эхо далекой войны.
Пусть память шагает по следу,
Горит, как от ран ножевых
— Не трогайте нашу Победу!
Оставьте ее для живых!
ТОТ САМЫЙ ДОЛГОЖДАННЫЙ МАЙ
Услышав о военных фразу,
И повернувшись вдруг ко мне,
Бывает, спрашивают сразу: —
А это о какой войне?
О той войне — ужасной самой,
О бесконечной той войне
Где смерть ходила вслед за славой,
Где год за десять был вполне!
О той — отечественной, страшной,
Где жизнь была ценой в пустяк
Мужчины погибали наши,
А иногда — запросто так.
Потом, конечно, были войны,
Но всех их не сравнишь с одной,
Так будем памяти достойны,
Оплаченной такой ценой!
И, если говорят «Победа!»,
То никогда не забывай,
Про ту войну, про кровь, про деда
Про самый долгожданный май!
ДЕТСТВО
Я ребенком любил большие,
Медом пахнущие луга,
Перелески, травы сухие
И меж трав бычачьи рога.
Каждый пыльный куст придорожный
Мне кричал: «Я шучу с тобой,
Обойди меня осторожно
И узнаешь, кто я такой!»
Только дикий ветер осенний,
Прошумев, прекращал игру,-
Сердце билось еще блаженней,
И я верил, что я умру
Не один,- с моими друзьями
С мать-и-мачехой, с лопухом,
И за дальними небесами
Догадаюсь вдруг обо всем.
Я за то и люблю затеи
Грозовых военных забав,
Что людская кровь не святее
Изумрудного сока трав.
По сути дела, если мы не изберем путь децентрализации и прикладную науку не станем применять как средство для создания сообщества свободных личностей (а не как цель, для которой люди назначены служить лишь средством), то нам останутся только два варианта: либо некое число национальных, милитаризованных тоталитарных государств, имеющих своим корнем страх перед атомной бомбой, а следствием своим — гибель цивилизации (или, если военные действия будут ограничены, увековечение милитаризма), либо же одно наднациональное тоталитарное государство, порожденное социальным хаосом — результатом быстрого технического прогресса вообще и атомной революции в частности; и государство это под воздействием нужды в эффективности и стабильности разовьется в благоденствующую тиранию.
Даже женщины, будто бы составляющие суждение о мужчине только по его внешности, видят в этой внешности эманацию особенной жизни. Вот почему они любят военных, пожарных; форма, позволяет им быть менее требовательными в отношении наружности; целуя их, женщины думают, что под кирасою бьется особенное сердце, более предприимчивое и более нежное; и молодой государь или наследный принц для одержания самых лестных побед в чужих странах, по которым он путешествует, не нуждается в правильном профиле, являющемся, пожалуй, необходимым для биржевого маклера.
Меня глубоко удивило, в каком заблуждении держат мир продажные писаки, приписывая величайшие военные подвиги трусам, мудрые советы — дуракам, искренность — льстецам, римскую доблесть — изменникам, набожность — безбожникам, правдивость — доносчикам. Я узнал, сколько невинных и превосходных людей было приговорено к смерти или изгнанию вследствие происков могущественных министров. Сколько негодяев возводилось на высокие должности, облекалось доверием, властью, почетом и осыпалось материальными благами. Какое невысокое мнение сложилось у меня о человеческой доблести, мудрости и честности, когда я получил правдивые сведения о пружинах и мотивах великих событий и переворотов, и о тех ничтожных случайностях, которым они обязаны своим успехом.
За пятнадцать минут по-военному четкого доклада человечество успело произойти от обезьяны, изобрести огонь и операционную систему «Виндоуз-миллениум», слетать в космос, потому что нет места лучше дома, перебить большую часть американских индейцев, но потом раскаяться, найти способ жить в мире со всеми народами, кроме русских, украинцев и китайцев, которые просто не доросли до великой американской игры — бейсбола, и поэтому не могут считаться свободными по-настоящему. Оно построило города и создало развитую систему коммуникаций, Интернет и медицинское страхование, а в промежутках между городами росла пшеница и ездили автомобили марки «Форд», играли дети и — к сожалению — отдельные панки употребляли наркотики, целые караваны которых прибывали из России и прочих провинций Империи Зла. Это была хорошая речь. Жалко, слушатели не поняли из неё ничего, за исключением того факта, что заложников убивать нехорошо.
— Ну а теперь расскажи о своем самом ужасном детском воспоминании. Если, конечно, твое детство уже закончилось.
— Ой, — курсантка округлила глаза. — Это было ужасно! Мне было пять лет. Ох, я не могу До сих пор с дрожью вспоминаю!
— Так так, — подбодрил ее инструктор. — Продолжай.
— Родители отвезли меня с сестрой на лето к бабушке
— Ага, — Георг взялся за ручку, — так и запишем: «Самое страшное — бабушка».
— Нет, бабушка хорошая. Бабушка дала мне посмотреть старую фотографию дедушки
— Значит, — инструктор зачеркнул предыдущую запись, — пишем: «Самое страшное — дедушкина фотография».
— Да нет же! Дедушка там был красивый. В военной форме. Бабушка сказала, что это лучшая дедушкина фотография. А я эту фотографию через пять минут потеряла. Вот это был ужас! Я так плакала!
Но это только еретики-«либералы» отождествляют военных с подлинным зло, считая его безраздельной вотчиной лейтенантов или генералов, тогда как военные часто способны творить вторичное зло — агрессивное, романтическое, мелодраматичное, увлекательное, доводящее до оргазма. Подлинное же зло, зло Аушвица, от которого захватывает дух, — зло мрачное, однообразное, унылое, неприкрытое — осуществлялось почти исключительно гражданскими лицами.< > В качестве примечания следует только добавить, что величайший в истории ликвидатор евреев, тупоголовый Генрих Миллер, был фермером, разводившим цыплят.
— Шаткий Тростник, — сказал он [вождь], обращаясь к молодому преступнику на его родном языке и называя его по имени, — хотя Великий Дух дал тебе привлекательную внешность, тем не менее было бы лучше, если бы ты не родился на свет. Твой голос громко раздается в деревне, в битве же он не слышен. Ни один из моих воинов не всаживает томагавка глубже, чем ты, в столб для военных упражнений. Но неприятель знает, как выглядит твоя спина, и никогда не видел, какого цвета твои глаза. Три раза тебя вызывали на бой, и три раза ты забывал дать ответ. Твоё имя никогда не будет произноситься людьми твоего племени — оно уже забыто.
От Москвы до Бреста
Нет такого места,
Где бы не скитались мы в пыли.
С лейкой и с блокнотом,
А то и с пулеметом
Сквозь огонь и стужу мы прошли.
Без глотка, товарищ,
Песню не заваришь,
Так давай по маленькой нальем.
Выпьем за писавших,
Выпьем за снимавших,
Выпьем за шагавших под огнем!
Есть, чтоб выпить, повод —
За военный провод,
За У-2, за эмку, за успех.
Как пешком шагали,
Как плечом толкали,
Как мы поспевали раньше всех.
От ветров и водки
Хрипли наши глотки,
Но мы скажем тем, кто упрекнет:
«С наше покочуйте,
С наше поночуйте,
С наше повоюйте хоть бы год!»
Там, где мы бывали,
Нам танков не давали —
Но мы не терялись никогда.
На пикапе драном
И с одним наганом
Первыми въезжали в города.
Так выпьем за победу,
За нашу газету.
А не доживем, мой дорогой,
Кто-нибудь услышит,
Снимет и напишет,
Кто-нибудь помянет нас с тобой!
Удивительный вальс мне сыграл Ленинград
Без рояля и скрипок, без нот и без слов.
Удивительный вальс танцевал Летний сад,
Удивительный вальс из осенних балов.
Вальс всегда на «Вы», вальс речной волны,
Вальс мостов Невы, дальних стран.
Вальс растерянный, вальс расстрелянный,
Вальс Расстрелиевый, вальс-туман.
В удивительном вальсе кружились дома,
И старинные храмы несли купола,
И на лучших страницах раскрылись тома,
И звонили беззвучные колокола.
Вальс пустых дворцов, вальс былых венцов,
Вальс к лицу лицо, без прикрас.
Вальс военных дней, смерти и огней,
Вальс судьбы моей — жизни вальс.
Вальс старинных дам, вальс клаксонных гамм,
Вальс огней реклам, вальс дождей.
Вальс недвижных поз, вальс больших стрекоз,
Вальс травы в покос, вальс людей.
Считаясь с необходимостью моего пребывания при армии, доколе обстоятельства того требуют, повелеваю образовать при мне и под моим председательством Верховное совещание в составе главнокомандующего, его помощников, начальника его штаба, генерал-квартирмейстера, председателя совета министров и министров военного, внутренних дел, иностранных дел, путей сообщения, финансов, снабжения и продовольствия или их заместителей. На Верховное совещание возложить обработку общих указаний по управлению страной для объединения деятельности отдельных ведомств и согласования её с работою армий.
Я все оставляю тебе при уходе: все лучшее
В каждом промчавшемся годе.
Всю нежность былую, всю верность былую,
И краешек счастья, как знамя, целую:
Военному, грозному вновь присягаю,
С колена поднявшись, из рук отпускаю.
Уже не узнаем — ни ты и ни я —
Такого же счастья, владевшего нами.
Но верю, что лучшая песня моя
Навек сбережет отслужившее знамя
Я ласточку тоже тебе оставляю
Из первой, бесстрашно вернувшейся стаи,-
Блокадную нашу, под бедственной крышей.
В свой час одинокий ее ты услышишь
А я забираю с собою все слезы,
Все наши утраты, удары, угрозы,
Все наши смятения, все наши дерзания,
Нелегкое наше большое мужание,
Не спетый над дочкой напев колыбельный,
Задуманный ночью военной, метельной,
Не спетый напев — ты его не услышишь,
Он только со мною — ни громче, ни тише
Прощай же, мой щедрый! Я крепко любила.
Ты будешь богаче — я так поделила.
Мужчины в День защитника Отечества
с самыми наилучшими пожеланиями!
Пусть вороны гибель вещали,
И кони топтали жнивьё,
Мужскими считались вещами
Кольчуга, седло и копьё.
Во время военной кручины,
В полях, в ковылях, на снегу
Мужчины, Мужчины, Мужчины
Пути преграждали врагу.
Пусть жёны в ночи голосили,
И пролитой крови не счесть, —
Мужским достоянием были
Мужская отвага и честь.
Таится лицо под личиной,
Но глаз пистолета свинцов.
Мужчины, Мужчины, Мужчины
К барьеру вели подлецов.
Я слухам нелепым не верю —
Мужчины теперь, говорят,
В присутствии сильных немеют,
В присутствии женщин сидят.
О рыцарстве нет и помина.
По-моему, это враньё.
Мужчины, Мужчины, Мужчины,
Вы помните звание своё!
А женщина женщиной будет —
И мать, и сестра, и жена.
Уложит она и разбудит,
И даст на дорогу вина.
Проводит и мужа и сына,
Обнимет на самом краю.
Мужчины, Мужчины, Мужчины,
Вы слышите песню мою?
Учитель полвека проработал в школе и теперь его провожали на заслуженный отдых. В актовом зале собралось множество его учеников. Среди них были учителя и учёные, врачи и спортсмены, руководители и рабочие, военные и священники, милиционеры и уголовники, художники, артисты и люди без особых талантов, заслуженные и простые люди. Многих учил за свою жизнь учитель.
Перед напутственным словом его спросили:
— Вы, наверное, кем-то из своих учеников гордитесь, а за кого-то вам и стыдно?
Учитель ответил:
— Нет, не горжусь и не стыжусь, а лишь радуюсь за вас — ведь каждый научился тому, чему учился.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Военный» — 178 шт.
