Улитка на склоне (Аркадий и Борис Стругацкие) книга, цитаты

Или ты, может быть, не понимаешь, что это такое — нужен?
Это когда нельзя обойтись без.
Это когда все время думаешь о.
Это когда всю жизнь стремишься к.

Зелёное пахучее изобилие. Изобилие красок, изобилие запахов. Изобилие жизни. И всё чужое. Чем-то знакомое, кое в чём похожее, но по-настоящему чужое. Наверное, труднее всего примириться с тем, что оно чужое и знакомое одновременно. С тем, что оно производное от нашего мира, плоть от плоти нашей, но порвавшее с нами и не желающее нас знать. Наверное, так мог бы думать питекантроп о нас, о своих потомках, — с горечью и со страхом

Перец сжался. Это просто от невежества, подумал он. Нет, нет, это не вызов и не злоба, этому не надо придавать значения. Это просто невежество. Невежеству не надо придавать значения, никто не придает значения невежеству. Невежество испражняется на лес. Невежество всегда на что-нибудь испражняется, и, как правило, этому не придают значения. Невежество никогда не придавало значения невежеству

— А теперь перечислите болезни ног, которыми вы страдали.
– Ревматизм.
– Еще?
– Перемежающаяся хромота.
– Очень хорошо. Еще?
– Насморк, – сказал Перец.
– Это не болезнь ног.
– Не знаю. Это у вас, может быть, не болезнь ног. А у меня – именно ног. Промочил ноги, и насморк.
– Н-ну, предположим. А еще?
– Неужели мало?
– Это как вам угодно. Но предупреждаю: чем больше, тем лучше.
– Спонтанная гангрена, – сказал Перец. – С последующей ампутацией. Это была последняя болезнь моих ног.

Другие из вас вселяют неверие и упадок духа. И не потому, что они мрачны, или жестоки, или предлагают оставить надежду, а потому что лгут. Иногда лгут лучезарно, с бодрыми песнями и лихим посвистом, иногда плаксиво, стеная и оправдываясь, но — лгут. Почему-то такие книги никогда не сжигают и никогда не изымают из библиотеки, не было ещё в истории случая, чтобы ложь предавали огню. Разве что случайно, не разобравшись или поверив.

Тоска по пониманию, — вдруг подумал Перец. — Вот чем я болен – тоской по пониманию.

И теперь ей, наверное, уже стало совершенно ясно все то, о чем раньше она только догадывалась: что никакой свободы нет, заперты перед тобой двери или открыты, что все глупость и хаос, и есть только одно одиночество

Слушайте, книги, а вы знаете, что вас больше, чем людей? Если бы все люди исчезли, вы могли бы населять землю и были бы точно такими же, как люди. Среди вас есть добрые и честные, мудрые, многознающие, а также легкомысленные пустышки, скептики, сумасшедшие, убийцы, растлители, дети, унылые проповедники, самодовольные дураки и полуохрипшие крикуны с воспалёнными глазами. И вы бы не знали, зачем вы

— Я тебя здесь давно жду.
— Я знаю, — сказал он.
— А почему же ты шел мимо?
В самом деле, почему? — подумал он. Наверное, потому, что мне было все равно.
— Мне было все равно, — сказал он.

Всё равно вы никогда не поймёте, что думать — это не развлечение, а обязанность

Как же ты еще никак не можешь понять, что ничего нет на свете, кроме любви, еды и гордости. Конечно, все запутано в клубок, но только за какую ниточку не потянешь, обязательно придешь или к любви, или к власти, или к еде

— У вас тоже нет своей трубки? — спросил Перец.
— Есть,— сказал один из механиков.— Как не быть? До этого мы еще не дошли.
— А что же вы не слушаете?
— А ничего не слышно, чего слушать-то.
— Почему не слышно?
— А мы провода перерезали.

принимая существование связи как аксиому, либо они для вас, либо вы для них. Если они для вас и мешают вам действовать в соответствии с законами вашей природы, они должны быть устранены, как устраняется любая помеха. Если вы для них, но вас не удовлетворяет такое положение вещей, они также должны быть устранены, как устраняется всякий источник неудовлетворительного положения вещей.

— Что он говорит? — спросил Перец шёпотом. — Я ничего не понимаю.
— И не странно, — сказал Домарощинер ледяным тоном. — Вы взяли не свою трубку.

Я знаю только, что они способны на любые крайности, на самую крайнюю степень тупости и мудрости, жестокости и жалости, ярости и выдержки. У них нет только одного: понимания. Они всегда подменяли понимание какими-нибудь суррогатами: верой, неверием, равнодушием, пренебрежением. Как-то всегда получалось, что это проще всего. Проще поверить, чем понять. Проще разочароваться, чем понять. Проще плюнуть, чем понять.

Это нехорошо, Перец, вы обязательно подумайте об этом, советую вам для вашей же пользы, не для своей. Нельзя быть таким непонятным. Сидит над обрывом, босиком, бросает камни Зачем, спрашивается?

— Ну, знаешь, потенциал — это дело темное. Я-то, вообще, с тобой не спорю, может быть, действительно в каждом сидит гений, да только что делать, если данная гениальность может найти себе применение либо только в далеком прошлом, либо в далеком будущем, а в настоящем — даже гениальностью не считается, проявил ты ее или нет

Непонятное всегда страшно. Хорошо бы научиться не бояться непонятного, тогда все было бы просто.

Каждый человек в чем-нибудь да гений. Надо только найти в нем это гениальное.

Смысла жизни не существует и смысла поступков тоже. Мы можем чрезвычайно много, но мы до сих пор так и не поняли, что из того, что мы можем, нам действительно нужно. Он даже не противостоит, он попросту не замечает. Если поступок принёс вам удовольствие — хорошо, если не принёс — значит, он был бессмысленным

САМЫЕ ПОПУЛЯРНЫЕ ТЕМЫ жадность жажда жалость жара желание железо желудок жена женщина жертва жестокость животное животные жизненно жизненное зависимость зависть завтра завтрак заключённый закон замок занятие запах запрет зарплата заря заслуга защита звезда звонок здоровье земля зеркало зима зло злоба злодей злость змея знакомство знакомый знание значение золото зрелище зрелость зрение зритель зуб