Сама по себе саранча еще не наказанье Господне, она становится наказаньем Господним, когда ее много. Так же и с дураками.
Мое тело не имеет возраста.
Я любил ее не за то, как она танцевала с моими ангелами, а за то, как звук ее имени мог успокоить моих демонов.
Никогда не злись на маму, не говори слова, что могут расстроить ее или разбить ее любящее сердце. У тебя Она только одна, сделай ее счастливой, как она хотела этого для тебя.
Вот не надо, никогда не надо заранее думать о неприятностях, — говорит себе Тереза. — Только подумаешь, а они — хлоп! — и материализуются у тебя на пути.
Тяжелую болезнь вначале легко вылечить, но трудно распознать, когда же она усилилась, ее легко распознать, но уже трудно вылечить.
Бояться любви — значит бояться жизни, а тот, кто боится жизни, на три четверти мертв.
Надо мчаться туда, куда летит шайба, а не туда, где она только что была.
Только она одна из всех, кого я помню, смотрела мне прямо в глаза — так, словно я что-то значу.
Нужно идти туда, куда хочется, а не туда, куда якобы «надо». Идти себе, идти и ничего не бояться. У тебя все получится, правда!