Инна Яровая, цитаты
Без тебя я вдоволь намолчусь,
Наберу побольше ветра в грудь
Я когда-то, может быть, взлечу
На двух крыльях, что «когда-нибудь».
Целина, сплошная целина
Бездорожье, безответности туман.
Говорил мне: «Горе — не беда!» —
Выдохом последним атаман.
Что с того — ни вехи, ни следа
Где-то есть внутри автопилот,
Что из ниоткуда в никуда
Всё ведёт условный самолёт.
Лишь бы там, на взлётной полосе,
Или на посадочной уже —
Не было бы «так же, как у всех»
Как? Не знаю. Выдумай сюжет.
Листаю все июни прежних лет,
Их изумрудом заполняю вечер.
А время, что в нуле, уже не лечит.
И пусть не лечит. Просто жду рассвет
А память ноет.
Ноет и болит, отмахиваясь от деликатесов.
И раночки, царапины, порезы свои
Зачем-то бережно хранит.
Всё хорошо. С режимом, сном, едой.
Но, умываясь утром в тесной ванной,
Захочется бездонно океана,
Наполненного до краёв тобой
Какая блажь!
Гнать мысли эти прочь,
Бесстрастно час за часом проживая.
Вот новая канва. Вот я — живая.
Вот ты. Вот ступа. Воду растолочь?
Напрасный труд ты стал рационален.
Нет! — Будь распят, расколот на куски! —
Но это так фантазии тоски, которая по кругу от начала.
А не нужно уже цветов.
Ни жёлтых и никаких Одуванчики отцвели и разлетелись белыми парашютиками Ты — всего лишь причина, породившая этот стих, рвущийся в клочья звук с чудовищными промежутками.
Что толку пенять на зеркало, которое лишь амальгама — не счастья, и не несчастья, а так просто ртутная На лицах обоих царапины, ссадины — метки храма давно разучившихся плакать в пустынях своих безлюдных.
И завтра уже не нужно!
И слов дежурных — диссонируют, режут По живому. А те, что ещё маячат и строят упрямо замки из ровных таких кирпичиков, каждый со знаком качества и меткою «прежде» — внешне же просто чудо! Обладающее, однако, изнанкой
А пауза затянулась
Называемая твоей толерантностью и моей любовью, но странною и странное сочетание когда-то — нежности, радости, слабости, сладости, теперь уже — вычитания, отрицания, расставания. Расстояние
увеличивающееся так стремительно
Что положено, отослано,
Что задумано, написано.
И не криком — отголосками,
До земли кружиться листьями.
Позабыть, где жарко послано,
Долетев, остыть от холода
По мечтам воздастся после нам —
Просто так, совсем без повода.
Мир — особенная выкройка
Сшит иголочкой серебряной.
Как дожить, скажи, до выдоха,
Исходив твоими дебрями.
Подсветив седые сумерки,
Улыбаться просто встреченным
Написать, что не задумано,
Отослать вот только нечего.
Лето-лето очи твои — лютики,
Прикипело сердце к журавлю.
И не важно — любит иль не любит,
Важно то, что я его люблю.
Росчерк крыльев в небе полном сини,
И полёт над бренною землёй
Он — то властен, то — совсем бессилен,
Но споём Ещё мы с ним споём.
До свиданья, лето! Здравствуй, осень
В золотой невиданной парче.
Паутинок заблестела проседь,
Засыпаю на его плече.
По любви живём — надёжный компас,
Боль моя растяжка белый свет.
Высота небес, земная пропасть
Самым алым будет наш рассвет.
А жизнь, казалось, будет вечной,
И ты идёшь к нему по встречной!
По встречной — той, что не по встреченной,
Души изнанка искалечена.
Что толку-то перелицовывать,
Строкою штопать бестолковою
Невзрослые всё больше мальчики
В своём бреду полугорячечном
Дотрагиваются, прикасаются.
Душа сжимаясь, тает, плавится —
До точки, грани, ручки, ижицы!
Но движется на ощупь движется,
Не по лучу, пока по стеночке
Вот так взрослеют наши девочки.
Сколько ещё предательств —
от ближних до самых дальних?
Сколько ещё мне падать, не разбиваясь вдрызг!
Шею всё горше душат
бусы немых печалей —
обломки, осколки капли
едких солёных брызг
Знаю твои приёмы —
мерзости, фальшь и поза.
Я размыкаю руки —
чёртово то кольцо!
И остаюсь стихами
Ты — офигенной прозой,
мне всё равно, с каким она
будет уже концом.
Нечем волну ловить, нечем! —
сломан был передатчик.
И не парить уж, где там
камнем идти ко дну!
надо бы поберечься, как-то не так иначе
Ночь напролёт волчицей
вою я на луну.
Я научусь смеяться —
смело, легко, игриво.
Я научусь зелёный
пить вместо кофе чай.
И просыпаться поздно, томно, неторопливо
вытравить только б слоган:
«Помни, люби, скучай!»
Жаль, что летом темнеет поздно
И рассвет наступает рано.
Жаль, что слишком ты был серьёзен,
Жаль, что я так была упряма.
Вечер щурится близоруко,
Зажигая неспешно звёзды
Сдать бы сердце своё на поруки,
Чтоб не рано и пусть не поздно.
Пошататься бы просто-запросто,
И к тебе заглянуть непрошено.
Никогда у нас не было августа,
И не будет уже, хороший мой.
Ветер спит на ванильном облаке,
Сны досматривая о проталинках.
Не заботясь о внешнем облике,
Он по-прежнему в зимних валенках.
Стихотворные строчки — лесенкой,
Вот и домик почти что выстроен.
Отчего же душе не весело,
И далёкое снова близко ей.
Распадаясь на многоточия,
От строки до строки — столетия
Все валдайские колокольчики —
Снова в колокол, грусть-соцветие.
коснуться пальцами, начать волшебный бег, срастаться мыслями, телами, даже нервами
Ты — самый долгожданный человек, который лишь вчера обыкновенным был
а руки вожделеют обладать какое натяжение спирали! — как нелегко становится дышать, стремительно летя по вертикали притиснуться, прижаться и спаять срастаются кусочки по живому и пару тысяч будней разменять, не сожалея, лишь за вдох истомы!
Ты — пульс весны, Ты — тоненькая нить, Ты — крылья, Ты — тяжёлые вериги
Ты, искушая, мог благословить
меня, мой бог, свободный от религий.
А во сне упрямо шепчут губы
Те слова, что в белом серебре
Как одномоментно, как сугубо
Что живёт в прошедшем декабре.
Как невинен облик изначальный,
Как светла нездешняя печаль
Но июль колечком обручальным
Гнёт неподдающуюся даль.
И опять на круги, всё на круги
Хорошо в зелёной тишине —
Соловьиной песней быть округе
И скользить по скошенной стерне.
Миллион живительных иголок
Возвращают сущность бытия.
Путь к себе извилист, тяжек, долог
А казалось — просто колея.
Наконец-то не сжигает память,
Не тревожит пух, развеян прах.
Я лечусь забытыми стихами,
Впрочем, дело даже не в стихах
Потерпи, и ты пройдёшь —
минешь, кончишься, избудешь
в смене праздников и буден
смоет всё вчерашний дождь.
Статуэтку оригами,
оборотную Луну
может, тоже утону
в том, что не случится с нами.
Пересохшая гортань,
кошки, что скребут по крыше
ты как будто был, и вышел —
из себя, потом за грань.
Я не спрашиваю — как?
знаю, штилево, удобно,
океан внутриутробно
всё штормит в моих стихах.
Сумасбродства позади,
ты ушёл, и стало тихо.
Это раньше я — трусиха,
а сейчас иди! Иди.
Что же, не уходишь, ждёшь —
легион, частица, милли
Это всё мы проходили,
потерпи, и ты пройдёшь.
Я почти что молчу
А стихи — пусть не в счёт,
Их всего-то чуть-чуть
Не бери их в расчёт.
Ты хотел отдохнуть? —
Летаргический стон
Как соринку смахнуть,
И развеять как сон.
Отдыхай! Я молчу
Разговоры — вовнутрь.
То по кочкам качусь,
То в болотах — по грудь.
Это просто кино.
Вымыкай! Не смотри
Про «недавно-давно»
С красной кнопкой внутри.
Не могу уцелеть —
Дикий полураспад
Разорвать эту сеть! —
Рай с названием ад.
Не могу Что с того
Зависать на краю
Никогда Никого
Не досту Не люблю!
Иллюзорности край —
Так не стой на краю!
Май — потерянный рай —
Ад разверзся в раю.
Отойди, отдались,
Отстранись, отползи!
Что — спаялись, слились
Ты реши, что транзит!
Я же так далеко
Я почти что в раю,
знаешь, как там легко
Как тебе. На краю.
Ночь и тишина.
Белая Луна
в молоке небес тихо проплывает.
Горе — не беда.
Трава-лебеда заплетает луг, косу заплетает.
Дважды не войти
камень на пути,
вот и проходи — мимо.
Воздуха глоток,
времени поток
капелькою в нём быть неуловимой.
Други ли, враги —
по воде круги,
Вот и всё, что мы значим.
Воздуха глоток,
тоненький росток
Как непросто взять, да переиначить.
Упасть на ладонь,
в твой живой огонь! —
но замедлит бег пламя
Воздух голубой,
я дышу тобой,
раствори меня, а потом — память.
Вот за этот миг,
краткий лунный блик —
всё отдать легко, просто!
Вдалеке от лжи,
вспомнить у межи:
где-то есть он, твой остров.
Дважды не войти
все давно пути переплетены туго.
Мне бы улететь —
небу всё допеть.
Или своему другу.
Кто милее, не скажу никому,
Ложкой дёгтя отравив сладкий мёд.
Я коленочки свои обниму,
А к утру, даст Бог, само и пройдёт.
Намахалась шашкой вдоволь уже —
Бутафория условность, игра.
Как-то странно быть душе в неглиже,
В этом виде доживать до утра.
Чайник важно на плите заурчит,
Никого совсем я в гости не жду
И у дятла голова не болит,
Он давно в каком-то диком бреду.
Не соринка ты — бельмо на глазу!
Вот и застит белый свет пелена
Стихотворно-летаргический зуд,
Затяжная, видно, выйдет война.
Ветер, ветер, ты совсем не могуч,
И какой-то незнакомый, чужой
Знаешь, ветер, тот так странно живуч,
Кто под песни твои шёл на убой.
Полнолуние дели всё на семь!
Да не сетуй, что несладок тот мёд.
Можно ветром стать ещё перемен
Всё проходит вот и это пройдёт.
Истории любовей всех не стоят самой первой ласки
Качели вниз, качели вверх, а жизнь идёт, меняя маски.
Глотаем мы пилюли дней, а дни — водой текут сквозь пальцы
Но капелька — на самом дне, где в твоем сердце постояльцем
прописана уже давно, и не хочу назад, на сушу.
C тобою столько мне дано не иссушить бы, не нарушить
Мой Ангел пусть у наших ног — дитя небес в столице шумной,
частичка света, звон, поток, струящийся дорожкой лунной.
Давай в ладонях жить судьбы, что со смолистым ароматом, Где ты и я, где я и ты, согретые её закатом.
Яркий лоскутик счастья
перешиваю снова
Просто кусочек жизни —
по сантиметру вспять.
Сон — нежный, дивный мальчик
девственен и нетронут,
Летом весну нелепо,
кажется, догонять.
Сказки всё только сказки
слабое утешенье,
Да, соглашусь, конечно,
даже тебе кивну.
Буду и отражением,
хочешь, и отторжением
Днём — белым дивным Ангелом,
ночью уйду ко дну.
Лучше? — Не надо лучше!
лучше быть равновесной
Снова? Мачеха-память снова
тащит тебя на круг
Хочется быть в осадке —
так тяжело быть взвесью!
Плетью-переплетеньем тем, что лишилось рук
Здесь невозможно шагом,
даже ползком лишь вдохом.
«Переведи!» — нелепо
Каждому свой Майдан —
через отрезок Жизни,
через Любви эпоху,
через пустыню Гоби —
в Тихий пасть океан
-
Главная
-
❤❤❤ Инна Яровая — 19 цитат
