По сути, любая война — это в первую очередь война идеологий, а уж потом — соревнование в скорострельности и убойности железа.
В детстве я молил Бога о велосипеде потом понял, что Бог работает по-другому я украл велосипед и стал молить Бога о прощении.
Звезды останутся, когда и тени наших тел и дел не останется на земле.
Наши пороки сперва прохожие, потом гости и, в конце концов, наши хозяева.
Родители, поощряя капризы детей и балуя их, когда они малы, портят в них природные задатки, а потом удивляются, что вода, источник которой они сами, отравили, имеет горький вкус.
Мы были молодые и глупые. Мы верили в магическое слово "потом". Никогда, никогда это "потом" не наступает.
Ты не перестаешь искать силы и уверенность вовне, а искать следует в себе. Они там всегда и были.
Будешь лениться — впадешь в тоску. Потом потеряешь вкус к жизни. И все, конец.
Я верю в то, что завтра будет новый день, и… я верю в чудеса...
Вот говорят, что чудес на свете не осталось, что нет больше ни одного единорога, ни одного дракона, и дриады с эльфами канули в далекое прошлое. Я иногда сама верю в исчезновение всего этого. Но потом вспомню о детстве, как сейчас, и все снова кажется двухсторонним, как шляпа волшебника, – реальность и сказка. Нас просто быт своими пинками заставляет поверить в то, что у жизни один слой.