Цитаты в теме «грех», стр. 14 ▷ Socratify.Net

Ты помни, время наполняет вечность,
И глупости становятся легендой.
Грехи сегодня – завтра только ревность.
Не торопись, не делай речи догмой.

Чем больше в руках, тем слаще грехи.

С рожденья мира дни текут за днями,
Течёт любовь моя, и я люблю –
Стремлюсь не обижать и сам терплю
Чужие выпады. Меня чертами

Лица нельзя привлечь, но лишь делами,
И сам свой грех достойно искуплю,
Сполна. Эвтерпу я не посрамлю –
С женой слога поймаем мы сетями.

Когда дышу, пишу – счастливый год,
И от беды я не бываю зол:
Трудом я нервы берегу – печатью

Парнаса и не дурею от щедрот,
Здесь не поможет мне «Афобазол»,
Но будет лучше мне, припасть к распятью.

Без надежды на успех
Начинанья – просто грех.

Прежде чем бросить в меня камень, выберите в размер собственных грехов.Вполне возможно, что вы не сможете оторвать его от земли.

Как много пишем строк мы умных,
Но поступаем вопреки,
«Не суди, да не судимым будешь»
И тут же судим за грехи.

Вступаем в споры словесной драки,
Махая бревнами из глаз,
Порою лаемся, словно собаки,
Наступая друг другу на хвост.

О Боги! Как же я устала…
Хочу вернуться в тот туман,
Где мысли тихою рекою,
Уносят вновь в самообман…

Все демоны и зло, которые рисует человеческое сознание — есть сам человек, как внутреннее воплощение темных сторон души.
Ад — темная сущность грехов, нарушающих десять общеустановленных норм человеческого сосуществования. Именно самоосознание, как просветление приводит к раскаянию и самоистязанию души, очищая внутреннюю сущность от груза ошибок осознанных и неосознанных, делая человека духовно выше.

Даже если грех совершить просит тот, кто научил тебя ходить, не забывай, кто создал твои ноги.

Грустное наслаждение -
Приятней, чем смех.
Моё увлечение -
Перо, а не грех.

Грустное удовольствие,
Без дам и столов.
Мир и спокойствие -
Досуг орлов.

Совершение добра не освобождает от обязанности призывать к добру других. И совершение греха не освобождает от обязанности предупреждать от грехов других.

Добить, дотерзать, допичкать, додавить защиты лишенного брата своего — это ли не удовольствие, это ли не наслаждение — добей, дотопчи — и кайся, замаливай грех — такой услаждающий корм для души. Века проходят, а обычай сей существует на земле средь чад Божьих.

Мы в этот мир приходим ошибаться:
Бороться, падать – вновь вставать
и искушение греха познать,
и в горьком вкусе разочароваться.
Терять тропу и по миру бродить.
В ночи вслепую в темноте плутать,
Молиться, свет без устали искать
и все же путь заветный находить...

Грех молчания делает людей трусами.

Приговором нам станет любовь.
Но сперва мы надышимся ядом,
Совершим очень много грехов,
Насладимся красивым распадом.

Разменяем себя на пустяк,
Перессоримся глупо с родными,
Будем жить без причин, второпях,
И делить свои ночи с чужими.
Простужаться под ржавым дождем
И красиво описывать осень
Между кухонькой и октябрем,
Выбирая из неба всю проседь.

А потом ты заденешь плечом
Человека, идущего рядом,
И захочешь укрыть под плащом,
Просто так, потому что так надо.

И какой-то случайный святой,
Воплотившись звездой на мгновенье,
Усмехнется с небес нам с тобой:
«Приговор приведен в исполнение».

Я прощу Вас, как только смогу простить
Бюрократия гордости — водка с перцем.
Я мечтаю увидеть, как мир блестит
Для людей, у которых легко на сердце.
Я прощу Вас за выборку скользких фраз-
Обтекаемость сущности грех ли? Нет же!
Вам так хочется, чтобы любили Вас —
Это плохо и здорово — что-то между.
Я прощу Вас, конечно же. Я хочу!
Я прощала других — и лгунов, и даже
Я прощала предателей — я плачу
За свое не прощенная там однажды
Я прощу Вас, как мама простит дитя
За разбитую вазу — подарок ценный
Я прощу Вас, чтоб новых прощать шутя
Мне судьба Вас направила с ЭТОЙ целью!
Сола Монова, 2005

Осчастливь меня однажды,
Позови с собою в рай,
Исцели меня от жажды,
Подышать немного дай!

Он ведь не за облаками,
Не за тридевять земель,—
Там снежок висит клоками,
Спит апрельская метель.

Там синеет ельник мелкий,
На стволах ржавеет мох,
Перепархивает белка,
Будто розовый дымок.

Отливая блеском ртутным,
Стынет талая вода
Ты однажды ранним утром
Позови меня туда!

Я тебе не помешаю
И как тень твоя пройду
Жизнь такая небольшая,
А весна — одна в году.

Там поют лесные птицы,
Там душа поет в груди
Сто грехов тебе простится,
Если скажешь: - Приходи!

Я хочу тебя видеть.
Этот грех необуздан.
Да поймет меня Витебск,
да поможет мне Суздаль.
Темной ночью фартовой
да подарит Воронеж
снежный дворик, который
пробежишь не воротишь.
Попрошу у Донецка
вечер черный донельзя.
Попрошу у Ростова
колокольного стона.
Помогите поэту,
города-побратимы,
Чтобы женщина эта
к вам лицо обратила.
Чтобы в позднюю осень,
когда гадко и голо
В вашем многоголосье
услыхала мой голос.
Но чужи и полночны,
как бы вас ни просил я,
Вы бессильны помочь мне,
поселенья России.
Неумолчный ваш ропот
злее всех экзекуций.
Рассекут наши тропы
и не пересекутся.
Я отведаю водки,
то ли пьян, то ли ранен.
Забреду на задворки
москворецких окраин.
Крикну, — Ну ее к черту!
В голос крикну, а выйдет
обреченно и четко,
— Я хочу ее видеть

«У того, кто отовсюду гоним, есть лишь один дом, одно пристанище - взволнованное сердце другого человека».

Я тебя в дальний путь провожаю
Без тревожных и жалобных слов.
И шепчу, как кричу, заклиная:
Счастлив будь, и любим, и здоров.

Да, хранит тебя любовь моя
От лжи искушения,
От страсти внушения
Поцелуя лицемерного,

От измены друга верного.
От предательства и низости
Безразличной с кем-то близости.
От безволия и трусости,

Дерзкой смелости и глупости.
И от зноя, и от холода,
Пресыщения и голода.
От отчаянья-несчастья,

От людского безучастия.
От потери чести-гордости,
От большой и мелкой подлости.
От фанфар и от падений,

От грехов и прегрешений.
От сумы и от тюрьмы,
Покаяния без вины.
И от пули, и от боли.

От скитаний и неволи.
Да, хранит тебя любовь моя.
Я по-русски три раза целую
И украдкой шепчу: «Не забудь»

Я боюсь, что в годину такую
Слишком долгим окажется путь.

Я - в целом и я же в частности, и в зеркале — тоже я. Училась в эпоху гласности, с тех пор не люблю вранья. Боюсь темноты и старости, шприцов, и немытых шей, и в школе боялась старосту, зато не боюсь мышей. Читаю запоем всякое, бывает — запоем пью, такая я вся двоякая, что встречу — сама убью. Есть термин «аккомодация», пятнадцатый год учу, и Гоцмана в «Ликвидации» до обморока хочу. Ресницы — от мамы — длинные, от папы — рисунок скул, когда я была невинною, то имидж вгонял в тоску. С тех пор я обстригла локоны, почти научилась жить, курить сигареты — блоками, и — да! — пропекать коржи. Люблю комплименты, пряности, перчености и вино, люблю пребыванье в праздности, а также курить в окно. Теряю зонты и комплексы, перчатки, мужчин и стыд, стираю одежду «Омаксом», надежда еще хрипит. Аманты легко заводятся, их, в целом, не отследить, но в самом конце, как водится, останется лишь один. Ну, в общем, словцом увесистым пусть бросит, кто без греха. Живу. Улыбаюсь весело. И росчерк — Мария Х.

Когда замаливать грехи меня закрыли в бур
Сидел там и писал стихи вор молодой Артур
И две строки из роя слов как будто бросил нам
Я самый худший из сынов, ты-лучшая из мам

Ты всё поймешь и до конца останешься со мной
И зная сына-подлеца ты говоришь — родной
Ты мне прощаешь всё без слов, я также всё упрям
Я самый худший из сынов ты-лучшая из мам

Вся жизнь какой-то парадокс, а может быть, абсурд
То танцы, то любовь, то бокс — свобода или суд
То всё подряд отдать готов, то жалко даже грамм
Я самый худший из сынов ты — лучшая из мам

То всюду камни, то песок, то в воду, то в огонь
В толпе ужасно одинок, то аромат, то вонь
То день как ночь, то ночь без снов, вся жизнь напополам
Я самый худший из сынов ты-лучшая из мам

То катишься по жизни вниз, то снова чуешь взлёт
То от безделицы раскис, а всё наоборот
Не объясняйте, знаю сам я всё без ваших слов
У самой лучшей из всех мам сын худший из сынов.