Цитаты в теме «слава», стр. 8 ▷ Socratify.Net

матери не ожидают наград. Мать любит без толку и без разбору. Велики вы, славны, красивы, горды, переходит имя ваше из уст в уста, гремят ваши дела по свету — голова старушки трясется от радости, она плачет, смеется и молится долго и жарко. А сынок, большею частью, и не думает поделиться славой с родительницею. Нищи ли вы духом и умом, отметила ли вас природа клеймом безобразия, точит ли жало недуга ваше сердце или тело, наконец отталкивают вас от себя люди и нет вам места между ними — тем более места в сердце матери. Она сильнее прижимает к груди уродливое, неудавшееся чадо и молится еще долее и жарче.

Не проходит ни дня, чтобы я не любил тебя. Не проходит ни ночи, чтобы ты мне не снилась, чтобы я не сжимал тебя во сне в объятиях.
Я не выпил утром ни одной чашки чая, чтобы не проклинать славу и тщеславие, которые держат меня вдали от тебя от ночей с тобой.
Люби меня как свои глаза нет, мало! Люби, как саму себя! Нет, больше, чем саму себя,
больше, чем свою жизнь, больше, чем всё! И только тогда ты будешь любить меня так, как люблю тебя я
Я опять буду спать без тебя. Прошу тебя, молю,- дай мне уснуть. Вот уже которую ночь я держу тебя во сне в своих объятиях И до утра поцелуи твои жгут мою кровь Наполеон.

Я образ твой хочу сберечь.
Я не хочу с тобою встреч.
Порой спешу с пути свернуть,
Чтоб не столкнуться где-нибудь.

Да, я хочу, любимый мой,
Чтоб жил ты в памяти моей
Таким, как был ты той зимой,
Той давней ночью без огней.

Чтоб как тогда меня любил
И той же синью цвёл твой взор,
Чтоб ты нежнее снега был
И жёг сильнее, чем костёр.

Чтоб снова таяла зима
От жарких губ, от слов твоих,
Чтоб вновь я верила сама
В неповторимость смысла их!

Казалось мне тогда — ты мог
Забыть и славу и себя,
И мир восторга и тревог
К ногам моим сложить любя.

Я образ твой хочу сберечь,
Я не хочу с тобою встреч,
С тобой, потухшим, серым, злым
Ступай один путём своим.

По что гордится земля и пепел (Сир. 10, 9)? Что надмеваешься, человек? Что слишком хвалишься? На какую мирскую славу и богатство ты надеешься? Пойдём, прошу тебя, ко гробам и увидим совершающиеся там таинства, увидим разрушившееся естество, изъеденные кости, сгнившие тела. Если ты мудр, поразмысли, и если разумен, скажи мне: кто тут царь и кто простолюдин, кто благородный и кто раб, кто мудрый и кто неразумный? Где тут красота юности, где привлекательный взгляд, где миловидные очи, где прекрасный нос, где розовые уста, где цвет ланит, где блестящее чело? Не всё ли прах? Не всё ли пепел? Не всё ли персть? Не всё ли червь и зловоние? Не всё ли тление? Имея всё это в уме и помышляя о нашем последнем дне, обратимся, братия, пока есть у нас время, с нашего пути, по которому мы блуждали.

Быть слугой — это не что иное, как следовать за своим господином, доверяя ему решать, что хорошо и что плохо, и отрекаясь от собственных интересов. Если найдется всего два или три человека подобного рода, владению господина ничто не грозит.
Если посмотреть на мир, когда все идет так, как следует, то можно увидеть много людей, которые оказываются полезными своей мудростью, интуицией и ловкостью. Однако, если господин удалится от дел или предпочтет жизнь в уединении, найдется много людей, которые быстро отвернутся от него и поспешат втереться в доверие к тому, кто в этот момент находится на вершине славы. О таком даже неприятно думать. И люди высокого звания, и те, кто занимает низкое положение, умудренные и опытные, полагают, что именно они работают так, как это надлежит делать; но, когда доходит до того, чтобы отдать свою жизнь за своего господина, у всех начинают дрожать колени. Это довольно стыдно. Тот факт, что в такие времена бесполезным человек часто становится воином, которому нет равных, объясняется тем, что он уже давно отдал свою жизнь своему господину и стал с ним единым целым. Пример тому был, когда умер Мицусигэ. Я оказался его единственным преданным слугой. Остальные не последовали моему примеру. Надменные, самоуверенные аристократы всегда отворачиваются от человека, как только смерть закрывает его глаза. Говорят, что в отношениях между господином и слугою, связанных обязательством, важна преданность. Хотя может показаться, что сохранить преданность — это недостижимая вещь, на самом деле она перед глазами. Осознав это однажды, в тот же миг станешь отличным слугой.

Даже слава может быть чрезмерна. Попав в Рим, вначале ужасно сожалеешь, что Микеланджело умер, но потом начинаешь жалеть, что сам не имел удовольствия это видеть.

Kостры Джордано Бруно и Ванини были ещё свежи в памяти: ведь и эти мыслители были принесены в жертву тому Богу, во славу которого было пролито, безо всякого сомнения, больше человеческой крови, чем на алтарях всех языческих богов обоих полушарий вместе.

Каждый автор, как бы он ни был велик, желает, чтобы его творенье хвалили. И в Библии, этих мемуарах божьих, сказано совершенно ясно, что создал он человека ради славы своей и хвалы.

Не радуют ни слава, ни награды,
Нет радости от собственного дела,
И жажда дерзновений оскудела,
Так что ж осталось, если все пропало?

Раньше армия была покрыта славой; теперь – матом.

Вокруг изобретателей новых ценностей вращается мир – незримо вращается он. Но вокруг комедиантов вращается народ и слава – таков порядок мира.

Позерство и показуха, — виденье славы слабаками.

К тому времени господин Мольер с некоторым удивлением убедился, что слава выглядит совсем не так, как её обычно себе представляют, а выражается преимущественно в безудержной ругани на всех углах.

Слава переходяща; забвение вечно.

— Спорь даже с глупцом! Ни славы, ни выгоды ты не добудешь Но отчего иногда не позабавиться!

Я не знаю, много ль мне осталось.
Знаю: долгой не бывает старость.
Впрочем, сколько не живи на свете,
Что-то продолжать придется детям.

Например, вернуть друзей забытых,
Что погрязли в славе иль обидах.
Дать понять врагам, что не простил их.
Я при жизни это был не в силах, —

То ли доброта моя мешала,
То ли гнев мой жалость побеждала
Я не знаю, сколько мне осталось.
Лишь бы не нашла меня усталость —

От друзей, от жизни, от работы.
Чтоб всегда еще хотелось что-то.

Если тебе не спастись от смерти, умри по крайней мере со славой.

Существуют две вещи, которые могут ввести слугу в заблуждение: это богатство и слава. Если же слуга постоянно испытывает нужду, он будет безупречен.

Люди задаются вопросом: «Зачем я живу? » Они хотят знать, в чем смысл их жизни. И они начинают искать. Они ищут любви, богатства, славы, бессмертия. И у них появляется некая иллюзия смысла жизни. Они, как им кажется, понимают, зачем они живут. А что, если у тебя все это есть?.. Как быть тогда? Зачем жить?

Слава — товар невыгодный: стоит дорого, сохраняется плохо.