Цитаты в теме «стремления», стр. 22
Я боюсь крестьян, священников и солдат, я боюсь докторов и больных, я боюсь тех, кто желает мне зла, и тех, кто желает мне добра. Мы разрушаем все, к чему прикасаемся. Мы оскверняем то, что нам не удается уничтожить. Ничто не укрывается от нашего неугасимого стремления все изуродовать. Я уверена, марсиане не прилетают к нам потому, что мы их пугаем; они робкие, они боятся, что мы сделаем с ними то же, что с окружающими нас животными, да и сами с собой. Я не испытываю гордости от того, что я человек. Я боюсь, я очень боюсь себе подобных.
Не здесь ли центральный момент любого сюжета? Поиск истинной сути. Стремление знать. Прочь тюленью шкуру, ослиную шкуру, ощипать перья, разбить цепь. При лунном свете, при звездном свете, фонарном свете, при свете синей медицинской лампы. Разве не этого хотят все и всегда: видеть и слышать? Сними повязку с моих глаз. Вынь камешки из моих ушей. Поверни меня два раза кругом. Все расскажи. Забудь про последствия. Не думай про цену. По крайней мере, до тех пор, пока не наступит пора платить. Пока расплата не застит тебе глаза, не закроет слух, не спалит тебя заживо.
Жизнь мне опостылела — какая-то непреодолимая сила влекла меня к тому, чтобы как-нибудь избавиться от нее. Нельзя сказать, чтоб я хотел убить себя. Сила, которая влекла меня прочь от жизни, была сильнее, полнее, общего хотения. Это была сила, подобная прежнему стремлению жизни, только в обратном отношении. Я всеми силами стремился прочь от жизни. Мысль о самоубийстве пришла мне так же естественно, как прежде приходили мысли об улучшении жизни. Мысль эта была так соблазнительна, что я должен был употреблять против себя хитрости, чтобы не привести её слишком поспешно в исполнение. Я не хотел торопиться только потому, что хотелось употребить все усилия, чтобы распутаться! Если не распутаюсь, то всегда успею, говорил я себе. Я сам не знал, чего я хочу: я боялся жизни, стремился прочь от нее и, между тем, чего-то ещё надеялся от нее.
Некоторые из самых несчастных детей, каких мне только доводилось встретить, страдали как раз из-за отсутствия границ. Детям ужасно не нравится, когда непонятно, где границы. Это их пугает и сбивает с толку.
Но возникает законный вопрос: почему тогда они всеми силами пытаются раздвинуть эти границы, если они им так нужны? Ответ прост: иначе как узнать, что границы существуют и что это именно они? В детях от природы заложено стремление идти вперед настолько далеко, насколько это возможно. Они хотят увидеть все своими глазами, хотят забраться куда только можно, хотят засунуть свои пальцы во все дырки, хотят пробежаться по всему огромному супермаркету. Их быстро растущий мозг старается найти смысл во всем, что их окружает, — и как можно быстрее
Если женщина прекрасна собой и прекрасна душой, почти все хвалить её будут за то, и за другое — но особенно за первое. Если же, с другой стороны, ее внешность и характер равно неприятны, в вину ей в первую очередь ставят некрасивость, сразу же оскорбляющую посторонний взгляд. Если же дурнушка наделена превосходными душевными качествами, о них-особенно если он робка и ведет уединенную жизнь-никто даже не узнает, кроме самых близких ей людей. Все прочие же, напротив, склонны составлять самое неблагоприятное мнение о её уме и характере, хотя бы в несознательном стремлении оправдать инстинктивную неприязнь к существу, столь обделенному природой. Прямо обратное происходит с той, чей ангельский облик прячет черное сердце или придает обманчивое ложное обаяние порокам и причудам, которых ни в ком другом не потерпели бы.
Все люди, и мужчины и женщины, постоянно стремятся потерять свою жизнь — тусклую, безрадостную, бессмысленную жизнь своих индивидуальностей. Вечно стремление избавиться от нее, и для этого есть тысяча разных способов. Горячка заядлых игроков и борцов за национальное возрождение; мономании скупцов и извращенцев, исследователей, сектантов и честолюбцев; компенсационные психозы алкоголиков, книгочеев, мечтателей и морфинистов; галлюцинации курильщиков опиума, любителей кино и церковных обрядов; эпилепсия политических идеалистов и эротоманов; ступор живущих на веронале и изматывающих себя работой.
Разумеется, я не мог четко представить свою смерть, но я видел ее повсюду, особенно в вещах, в их стремлении отдалиться от меня и держаться на расстоянии – они это делали неприметно, тишком, как люди, говорящие шепотом у постели умирающего. И я понимал, что Том только что нащупал на скамье свою смерть. Если бы в ту минуту мне даже объявили, что меня не убьют и я могу преспокойно отправиться восвояси, это не нарушило бы моего безразличия: ты утратил надежду на бессмертие, какая разница, сколько тебе осталось ждать – несколько часов или несколько лет. Теперь меня ничто не привлекало, ничто не нарушало моего спокойствия. Но это было ужасное спокойствие, и виной тому было мое тело: глаза мои видели, уши слышали, но это был не я – тело мое одиноко дрожало и обливалось потом, я больше не узнавал его. Оно было уже не мое, а чье-то, и мне приходилось его ощупывать, чтобы узнать, чем оно стало.
Покров прошлого скроен из обрезков наших чувсвт и прошит нитями, которые не всегда разглядишь. чаще всего лучшее, что мы можем сделать,-завернуться в него, прикрыв себя, или тащить его за собой в нашем стремлении вперед. Но все имеет свою причину и все назначение. Зарождение каждой жизни, каждой любви, каждого действия, чувства и мысли имеет свои основания и призвано сыграть определенную роль. И порой мы понимаем их. Иногда мы видим прошлое очень ясно, и связи между отдельными его частями предстают пред нами так четко, что каждый шов, скрепляющий их, приобретает смысл, и мы читаем послание, зашифрованное в нем, В любой жизни, как бы полно или, наоборот, убого она ни была прожита, нет ничего мудрее неудачи и нет ничего яснее печали. Страдание и поражение — наши враги, которых мы боимся и ненавидим, - добавляют нам капельку мудрости и потому имеют право на на существование.
Некое раздумье и переоценка ценностей, и стремление понять непонятное, вечное и святое. У каждого это своё и по-разному, а может быть и никогда, а может быть это никому и не надо, а может быть, это никогда не случится?!
Осень плачет дождём,
В мокрых улицах – лужи,
Мы все с трепетом ждём
Наступающей стужи.
Вечер, дом опустел,
Затянувшийся ужин,
Лист пожухшим комком
В мрачном зареве кружит.
Жизнь, я странник в пути,
Дай присесть, помолиться,
Не гони, не жури
Я и так утомился.
Ночь страшна и темна,
Неизвестность пугает,
Доли бренной судьба
У отвесного края.
Вечность, все в ней равны
И рабы, и вассалы,
Разный срок у пути,
Он отмерен не нами.
Кто ты, Мудрый Судья,
У конца и начала?
Что нас ждёт впереди -
Прах земли иль нирвана?
Однако, по воле того, кто, будучи сам бесконечен, установил незыблемый закон, согласно которому всё существующее на свете долженствует иметь конец, пламенная любовь моя, которую не в силах были угасить или хотя бы утишить ни моё стремление побороть её, ни дружеские увещания, ни боязнь позора, ни грозившая мне опасность, с течением времени сама собой сошла на нет, и теперь в душе моей осталось от неё лишь то блаженное чувство, какое она обыкновенно вызывает у людей, особенно далеко не заплывающих в бездны её вод, и насколько мучительной была она прежде, настолько же ныне, когда боль прошла, воспоминания о ней мне отрадны.
Исповедь
Я поставил несколько фильмов — «Ирония судьбы», «Служебный роман», «Гараж», О бедном гусаре замолвите слово», «Вокзал для двоих», «Жестокий романс», «Забытая мелодия для флейты», «Дорогая Елена Сергеевна» В этот период параллельно «с многочисленными и разнообразными занятиями и обязанностями существовало что-то вроде внутреннего монолога или, если хотите, стихотворного дневника. В стихах фиксировалось то, что не находило себе места, да и не могло найти, в сценариях и фильмах мучительное желание высказаться о личном, только моем, стремление поделиться чем-то заветным, жажда исповеди и побудили меня к стихотворству. Исповедь, я думаю, то, к чему властно тяготеет каждый вид искусства. В этом смысле поэзия наиболее интимна. В искренности, правдивости чувств, обнажении тайников души, умение заглянуть в человеческие глубины, наверное, суть поэзии.
Не предавай мечту
Мечту свою не предавай,
Давя сомнением порывы,
И пессимизмом не лишай
Её энергии и силы.
Мечта без веры не живёт,
Уходит дымом незаметным,
Уже б исполнилась вот-вот,
Когда бы ты не сдался первым.
И даже если далека,
И мало шансов воплотиться,
Не предавай, ведь с ней тогда
Придётся точно распроститься.
Мечта энергию берёт
В твоём стремлении, надежде,
Лишь делай шаг и каждый год
Ты будешь ближе к ней, чем прежде.
Не будет дан успех тому,
В ком нет на то безумной жажды.
Не предавай свою мечту,
Она исполнится однажды!
Смеяться - значит рисковать показать свою глупость,
Плакать — значит рисковать показаться сентиментальным,
Стремление к другому — риск показать свое истинное я.
Кто выставляет свои мысли и мечты на суд толпы — рискует их утратить.
Кто любит — рискует никогда не узнать ответной любви,
Жизнь несет с собой риск смерти. Надежда — риск разочарования.
Но мы должны, идти на риск, потому что самая большая опасность — не рисковать ничем. Тот, кто ничем не рискует, не делает ничего, ничего не имеет и сам есть НИЧТО. Он может избежать страданий и печали, но он не способен обучаться, чувствовать, изменяться, расти, любить — он не способен жить. Скованный цепями своих убеждений, он раб, лишенный свободы. Свободен только тот, кто рискует.
Я дала тебе шанс быть свободным от этой любви.
Я дала тебе право не знать меня близко без боли.
Ночь за ночью послушно молчали для нас соловьи,
Но в молчании этом звенели оковы неволи.
Я тебе позволяла не быть в моей жизни никем,
Не просить, не надеяться и не давать обещаний.
Я тебя, как могла, не пускала в двойное пике
Безнадеги прощаний, коротких и долгих прощаний.
Я старалась быть тихой, но ты нарушал тишину!
Ты не сбрасывал скорость на самых крутых поворотах!
Ты расшатывал Землю! Ты выл обо мне на луну!
Ты любил, как умел. А умел — в запредельных высотах!
Я смотрела и видела, как ты стремишься в тупик.
Ты искал там, похоже, прохладу тенистого сквера,
Дом под грушей раскидистой, чистый звенящий родник,
По-мальчишески веря, что все остальное — химера.
И однажды я, вдруг, поняла: ты не так уж неправ
В оголтелом, безумном, безмерном стремлении к счастью.
Бог задумал меня для любви из чьего-то ребра.
До Начала Времен не твоею ли я была частью?
Разрешите я вам напишу
Из краёв, что зовут одиночеством?
Я у вас ничего не прошу,
Просто душу излить очень хочется.
Может вы из души этой грусть,
Уберёте строкою ответною
И я искренне вам улыбнусь,
На восходе, порою рассветною.
Я любил эту жизнь и люблю,
Но уже под другим настроением.
И всё чаще на небо смотрю
С непонятным каким-то стремлением.
Вы не думайте, я не чудной,
Просто что-то повеяло холодом,
Словно радуга в мае, весной,
Ваше фото — сверкнувшее золото!
Как идёт вашим синим глазам
Эта бабочка-брошь бирюзовая
Снова радуюсь первым лучам,
Будто жизнь начинается новая!
Хорошо, что вы всё-таки есть!
Дай вам Бог неба синего ясного!
И слова эти вовсе не лесть,
Тает сердце моё от прекрасного!
Разрешите я вам напишу
Из краёв, что зовут одиночеством?
Я у вас ничего не прошу,
Просто душу излить очень хочется.
Дотянусь до тебя, дорогое моё Снисходительство,
Ты пока высоко — в снах моих и обрывках молитв
Жгли перчатки ладони — меняла людей, место жительства,
Спрятав руки в карманах, боясь искушения бритв
Только рядом с тобой — в песнях зимнего ветра унылого
Слышу голос весны, с колокольно-капельных октав,
Что срывает бинты, в землю вросшего, снега постылого,
Усмиряя боль ран изумрудною зеленью трав
Только рядом с тобой — давних дней оживают предания,
И летят, от костра, искры-звёзды к чеканной луне
Дивной негой полны, опьянённые пульсом желания,
Серфингуем с тобой на стремительной, мощной волне
Дотянусь до тебя, ярким солнечным светом Сиятельство,
Мне целуешь макушку — и страх отступает любой.
Жить на цыпочках — бред. Но года, города, обстоятельства
Станут школой балетной стремлению — быть вровень с тобой.
Бывает мысль легка, как тополиный пух,
Иль тяжкая приходит, словно камень,
Случится мысль, к которой холоден и глух,
Воспламенит иная словно пламень.
Мелькнёт мысль быстро и уходит навсегда,
Другая приведёт с собою стужу,
Или исчезнет мысль как на песке вода,
Иль растревожит не на шутку душу.
Бежит мгновенно разных мыслей череда,
Резвятся виртуально на просторе,
В воспоминаниях светлой жизни красота
Или пора, когда случится горе.
Мысль разжигает в сердце страстную мечту,
Проявит и желанья, и стремления,
Уносит вмиг на мощных крыльях в высоту
Иль бросит наземь вдруг без сожаления.
Две жизни каждый проживает на земле:
В одной любой шаг жизненный реальный,
Идёт вторая, параллельная, во мгле,
Жить интересно жизнью виртуальной.
— Вы стремитесь остаться среди тех, кто обуян идиотским стремлением облагодетельствовать человечество. Облагодетельствовать отсутствием зла. Жратвой и питьем. Книгами и картинами. Электрическим светом на улицах и чистыми лестницами. Задача благородная, но невыполнимая.
В первую очередь по причине скотской сущности этого самого человечества. Оно разрушит, опошлит, осквернит и испохабит все мудрое, чистое и возвышенное, дай ему только волю. На каждый недюжинный ум приходятся тысячи голов быдла, озабоченного наполнением желудка и поисками щели, куда можно излить сперму. Пусть желудок стремятся наполнить не хлебом, а жареными павлинами в тончайшем соусе из соловьиных язычков — животная сущность от этого не меняется. Вас всегда будут предавать и продавать, использовать втемную, с циничным расчетом. Неужели вы не навоевались? Когда-нибудь, безмерно уставши от того, что считали великими свершениями, вы с ужасом поймете, что все было зря, все было впустую.
Молитва не всегда пространный монолог,
Иль длинный перечень затейливых прошений.
Иль в храме губ беззвучное движенье,
Или умелое склоненье слова «Бог».
Она души безмолвная тоска
И к ближнему любовь без принуждения,
И жажда, хоть на миг, с Творцом соединения,
Протянутая ввысь просящая рука.
И просто зов во тьме потерянной души,
Без лишних слов, без мысли выражения,
Глубокое до слез благоговенье
В присутствии Творца в ночи, в тиши
И песни задушевный грустный звук,
Или из строф души стихотворение,
И сильное желанье заверение
Любви Отца принять из Божьих рук.
Желанье красоты и вечного добра
И видеть их во всем стремление и уменье,
Безропотное тихое смирение
С утра до вечера и с ночи до утра.
Часть естества, что в нас вдохнул Сам Бог,
Вся тянется к Нему и ищет с Ним общения,
И совершает дивные моления,
Каких придумать человек не мог.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Стремления» — 471 шт.
