Цитаты в теме «толпа», стр. 26
Пожалуйста найди меня, найди.
За краешком земли, за краем неба.
И крепко крепко за руки держи.
Держи меня, неважно, где б ты не был.
Устала я в толпе искать твой лик,
И рукавами задевать пустых прохожих.
Пожалуйста, молю, услышь мой крик.
Я твой услышу без сомненья тоже.
Увидь меня в каком нибудь кафе,
Или подай мне руку при падении.
Оставь свой терпкий запах на шарфе.
Пусть это будет теплый день весенний.
Пожалуйста, найди меня средь лиц,
Стреляй мне в сердце не стрелой, осколком.
Чтоб взгляд мой закричал из-под ресниц,
" Ну где ж ты был мой родненький так долго?!"
В тот серый день, был грустен взор,
И устремлен привычно в даль,
И старой мыслью приглушен,
Он говорил, в душе печаль.
Печаль, что целый год жила,
Что убивала и дарила счастье,
И ту мечту ты здесь нашла,
Она же стала, как проклятье.
Зачем искала ты его в толпе,
Желая мысли все о нем убить,
Убить и снова воскресить в душе,
Так было, значит и должно так быть.
Больная мысль, я сотни тысяч раз
Уже успела повторить то имя,
Но больше нет в душе красивых фраз,
И сожжена последняя святыня.
Иногда, словно первый дождь,
Иногда, словно первый снег,
Вдруг приходит, когда не ждешь
Удивительный человек.
Иногда ,словно фейерверк
Неожиданный средь небес,
Удивительный человек
Появляется вдруг в судьбе.
Не узнал бы его в толпе,
В ресторане и на шоссе —
Вдруг подходит он сам к тебе,
Человек, не такой, как все.
И не сразу, так через час
Вдруг почувствуешь: он другой —
По особой улыбке глаз,
И рванешься к нему душой.
И не сразу, так через час
Озарит тебя мысль, Как свет,
Что с тобой говорит сейчас
Удивительный человек.
Тот, кого ты совсем не ждал,
Но который к тебе пришел
Пусть на месяц, а не года,
Но душе твоей хорошо.
Оттого ,что тебя узнал
Оттого ,что сказал «привет!»
И что руку тебе пожал
Удивительный человек.
Этот ад, этот сад, этот зоо —
Там, где лебеди и зоосад,
На прицеле всеобщего взора
Два гепарда, обнявшись, лежат.
Шерстью в шерсть, плотью в плоть проникая,
Сердцем втиснувшись в сердце — века
Два гепарда лежат. О, какая,
Два гепарда, какая тоска!
Смотрит глаз в золотой, безвоздушный,
Равный глаз безысходной любви.
На потеху толпе простодушной
Обнялись и лежат, как легли.
Прихожу ли я к ним, ухожу ли
Не слабее с той давней поры
Их объятье густое, как джунгли,
И сплошное, как камень горы.
Обнялись — остальное неправда,
Ни утрат, ни оград, ни преград.
Только так, только так, два гепарда,
Я-то знаю, гепард и гепард.
О, мой застенчивый герой,
Ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
Не опираясь на партнера!
К проклятой помощи твоей
Я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
Ты спасся, незаметный глазу.
Но в этом сраме и бреду
Я шла пред публикой жестокой —
Все на беду, все на виду,
Все в этой роли одинокой.
О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
Бесстыжую моих потерь,
Моей улыбки безобидность.
И жадно шли твои стада
Напиться из моей печали.
Одна, одна — среди стыда
Стою с упавшими плечами.
Но опрометчивой толпе
Герой действительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.
Вся наша роль — моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль — моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько.
А помнишь, как ты обо мне тонул
И сердце вулканом жёг?
А что сейчас? В безразличный гул
Свой резкий суёшь смешок.
Идёшь по пустыне, глотая пыль
И толпы пропащих лиц.
А помнишь, раньше кричал не ты ль:
«Не бойся в любви границ!»?
Развейся в улицах, заглотни
Нещадный июньский зной!
А после встань на моём пути
Пинк флойдовскою стеной,
Чтоб я ни капельки не смогла
Куда-то себя впихнуть.
И вот уже изливает мгла
Свой ужас на тяжкий путь,
И сотни острых небесных скул
Последний живут прыжок
А хочешь, ребёнком на шаткий стул
Я влезу прочесть стишок?
Чтоб ты унизил меня при всех,
Нелепостью осмеяв!
А позже шапкой засунул в мех
Бесчестья через рукав.
Ну что, не слишком горчит ли вкус
Несчастной моей судьбы?
Борись, но помни: я не боюсь
С тобой никакой борьбы.
Я вышла из дома, одев своё лучшее платье,
Оставив горящую лампу и в старом блокноте стихи.
А мне захотелось броситься в чьи-то объятья,
А мне захотелось с кем-то безумной любви!
Я шла по дороге, куда мои очи глядели.
(А мне всё казалось, смотрели они в пустоту).
И думала я — не закончится эта неделя,
И думала я — не дойду никуда, не смогу.
Я стала бежать (видно, сердце куда-то спешило!)
Сквозь толпы людей и отчаянно так, напролом.
И в городе шумном свои оставляла я силы,
А с ними оставила милый, родимый я дом.
И мимо мелькали ожившие, яркие лица,
И верила я отчего-то: им нравится жить.
Ах, как захотелось мне снова в кого-то влюбиться!
Ах, как захотелось мне вечно кого-то любить!
Похвали меня, мне это нужно.
Хочу быть признанной.
Не толпой, не о ней.
Не о ней сейчас вовсе речь.
Я тобой хочу, я для тебя,
Так, что зубы стиснуты.
Не руби с горяча.
Одним взглядом,
Как взмахом, с плеч.
Забери меня, чтобы согреть.
Потому, что нужная, забери.
Я так мерзну,
Так мерзну, дрожу в жару.
Я врала.
Без тебя все не то.
Без тебя — не лучше мне.
Я — цветок. ты — вода.
Пусть — банально, но я умру.
Поругай меня.
Я заслужила.
Тебе позволено.
Спотыкается тот, кто идет.
Нелегко в пути.
Память— мертвым,
Ошибки — живым.
Так оно устроено.
Ты успеешь еще навсегда
От меня уйти.
Что жизнь моя? да просто лишь мгновенье,
В, котором я ищу тебя, который год
Я не познала дня счастливого, забвения,
И лишь одна иду уверенно вперед,
А впереди тебя не видно,
Лишь лиц пустых попутно улицы полны,
И мне, наверное, немножечко обидно,
Что небом мы друг другу не даны.
А где ты есть, и собственно зачем?
Ведь мы так много время потеряли
Я веру потеряла уж почти совсем,
Мы так друг друга не узнали,в толпе людей,
Средь сотни глаз,
Я глаз твоих не вижу,
И где ты бродишь в этот час,
Ответа тоже не услышу.
Жить — значит страдать, обмирая ли от счастья или каменея от горя, рыча от наслаждения или рыча от гнева, задыхаясь от нежности или бледнея от боли, но страдать, за себя или за других, ибо жизнь, лишенная страдания, превращается в способ существования белковых тел.
А для того чтобы превратить свое существование в жизнь, человеку приходится рождаться дважды: как существу и как личности, и если в первом случае за него страдает мать, то во втором — он сам, лично, и далеко не у всех хватает на это отчаянности. Стать личностью означает определить себя во времени и пространстве, выйти из толпы, не выходя из нее
Задыхается город в табачном дыму,
Протирая забитые гарью глаза.
Упадёт его тело в гнилую траву -
Выжить, сколько он жил, в этой луже нельзя!
Расклюют по помойкам стервятники плоть,
Выжрут сердце-вокзал, с дряхлых жил-проводов
Будет ток изливаться и тело колоть,
И взорвется живот криком бомжей и вдов.
Этот город прокис, этот город продрог,
Тухлый запах струится от рухнувших крыш.
Он задушен петлёй бесконечных дорог:
Его хрип, приложив ухо к рельсам, услышь!
Здесь вороны находят последний приют,
И уже никогда не придут в этот мир
Души тех, тело чьё они жадно клюют...
Им бы раньше уйти, выбрав верный калибр...
Город мертв: он затравлен и смогом, и льдом,
Он пробит, как картонка, взлетевшая ввысь,
Он растоптан толпой, как большим сапогом,
Что при входе стер надписи "Остановись!"
Свет таков, каков он есть, им двигают самые низменные силы, он работает для самых пошлых, пагубных целей; он далеко не рай. Он не счастливая семья союзных и любящих братьев, а заселенные колонии сварливых обезьян, воображающих себя людьми. В старое время философы пробовали учить, что этот тип обезьян должен быть истреблен для роста и развития благородной расы. Но они учили напрасно: не нашлось достаточно людей, чтоб победить звериную толпу. Сам Господь сошел с небес, чтобы попытаться исправить зло и, если возможно, восстановить свой искаженный образ на общем виде человечества, и даже он потерпел неудачу.
Она летела сквозь толпу — была воздушною
И так похожа на мечту — на непослушную
Напоминала тетиву — тонка, натянута
И не роптала на судьбу, хотя обманута
Была не раз, да и не два Летела к пламени,
Сжигая нежные крыла. Искала гавани
Тепла и счастья в мире бурь — любви до донышка,
И чтобы нежный поцелуй дарило солнышко
И рядом крепкое плечо, и сердце верное
И песню пел свою сверчок обыкновенную
Но от нее так хорошо — уютно, ласково
Пусть сбудется, что суждено — и будет счастлива!
Уютный, милый, теплый дом!
И улыбается!
И детский смех
И Он Вдвоем ! Пусть не кончается.
Мам, время не лечит.
Время совсем не лечит.
Мне не понятны цели его и роли.
Только чуть — чуть становится мне полегче,
Следует в вену порция новой боли.
И я взрываюсь, на хрен, опять слезами.
Только услышу голос, на твой похожий.
Или в толпе встречусь с тобой глазами,
А это не ты — просто чужой прохожий.
По выходным езжу к тебе в гости.
Кладу на могилку цветы,
А на стол — конфеты.
Это единственный в мире к тебе мостик?
Может ты мне сумеешь сказать: где ты?
Ты мне приснись: будто сидим за чаем.
И ты одета странно, не по погоде.
Я задаю вопросы. Ты отвечаешь.
И боль уходит. Боль навсегда уходит.
А ты такая счастливая, прям из света.
Я тебе глажу руки, целую щечки.
Я буду ждать в своих снах твоего ответа.
Мам, до свидания. Твоя дочка.
Как-то их странно задумали наверху
Как-то их странно задумали наверху,
В их биографии втиснули всякую чепуху,
Перемешали с толпой, развели по углам,
По параллельным спискам, по разным снам.
С них бы писать сценарии мелодрам
Город вылавливал их по чужим домам
И трамбовал в плацкарты, тащил в метро.
Время втекало струйками в их нутро,
Чтобы потом иссякнуть в один момент.
И ни одной надежды на хеппи-энд
Им же никто друг друга не обещал,
Их даже этот город с трудом вмещал,
Вдавливая всем телом себе в бока,
Думал: ну пусть ещё поживут пока.
И подгонял такси: вон тех подбери.
И почему-то знал, что они внутри
На девяносто процентов из хрусталя
Как же красиво они до утра болят.
У девочки зелёные глаза
У девочки Алисы месяц май!
Пора цветов, признаний и вторжений.
Хорошая — бери и обнимай.
Амур не знал доступнее мишени,
Когда на расстоянии прямой,
Стрела не понимает слова «мимо».
Ей минуло шестнадцать! Бог ты мой,
Как хочется любить и быть любимой!
И, паруса отдав шальным ветрам,
Качающим постель из трав дурманных,
Несёт её папирусная «Ра»
Далёкие, таинственные страны,
Где ночи охраняет лунный свет,
Где в статусе закона рулит лето.
Счастливей, чем Алиса, в мире нет!
Ей хочется кричать и петь об этом.
И тот, кто рядом, знает толк в любви.
В его руках вселенная, а губы
И мёртвого способны оживить
Но май идёт, как водится, на убыль.
Шумит, толпой встревоженный, вокзал.
Перрон хранит прощанья в чёрных лужах.
У девочки зелёные глаза
И волосы, как ворох медных стружек,
При глаженых ладошкою назад,
Целованный весенним солнцем носик.
У девочки зелёные глаза, печальные, как прожитая осень.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Толпа» — 571 шт.
