Цитаты в теме «обет», стр. 2 ▷ Socratify.Net

Сегодня ночью я снова не могла уснуть. И знаю, что не только я. На другом конце города уже два года не может спать мужчина, потому что я не поверила в него и не смогла принять его отваги, доброты, нежности и заботы, поскольку «такова жизнь, и потом, я ведь связана супружеским обетом». Завтра я позвоню ему и скажу, что это неправда. Что я ошибалась. И завтра все меня возненавидят

В обете девственности таится нечто враждебное и человеку, и обществу, но, отдаваясь без любви, женщина совершает акт ещё более чудовищный.

Я узнал о них всё, что можно было узнать, чтобы превзойти их во всём! Тогда-то я и дал себе обет создавать историю, а не быть её жертвой.

Сколько народу пришло поглазеть, как я умираю, подумал Дунк, — но оказался не прав. Какая-то женщина пожелала ему удачи. Старик вышел вперед, чтобы пожать ему руку, и сказал: «Пусть боги придадут вам сил, сьер». Нищенствующий монах в потрепанной бурой рясе благословил его меч, девушка поцеловала в щеку. Они все за меня.
— Почему? — спросил Дунк Пейта. — Что я для них?
— Рыцарь, который помнит свои обеты.

— Четыре Великих Обета, — сказал он и даже зажмурился от злости. — Пусть живые существа неисчислимы — я клянусь спасать их; пусть страсти необоримы — я клянусь погасить их; пусть Дхармы неисчерпаемы — я клянусь овладеть ими; пусть истина Будды непостижима — я клянусь постигнуть ее. Ну как, ребята? Я говорил, что справлюсь. А ну-ка, тренер, выпускай меня на поле.

Листвичка почувствовала, что сейчас расплачется. У неё никогда не будет любви, которая сейчас подрывает сердце её сестры, и ей не суждено познать счастье подруги и матери. Раньше она никогда не сомневалась, что поступила правильно, посвятив себя Звёздному племени, но теперь обет вечного одиночества казался ей непосильным бременем.

Кто, как не группа восьмидесятилетних мужчин, связанных обетом целибата, лучше расскажет миру, как заниматься сексом?

Настоящая любовь не признает никаких приказаний и никаких обетов.

Оккупировав пространство,
Поперек моей кровати
С видом важным и нахальством
Растянулся друг хвостатый.

В дом мурлычущий бродяга
Вскоре спать переместится.
Дождиком лето-стиляга Плачет, уступив границу
Осени

Не грустят пока деревья,
В платья летние одеты.
Но сменить их без сомненья
В цвет зари даны обеты.

Утро с льдинками на лужах
Еще малость погодит
Ожидайте, будет чудо —
«Бабье лето» — впереди!

Я тебя не звала,Ты сам ко мне пришел.Жаль, только у меняТы смерть свою нашел.От света я отвернусь —Мне двадцать второй июль.Ты знаешь, а я боюсьСеребряных пуль.Меня опередив,Ты попросил вина Или аперитив Но я налила сама.Молчи! Не давай обет!Кровь — это не вода.Мне уже 300 лет,А я еще молода.Странно, ты удивлен,Путаются слова,И как-то клонит в сонСвинцовая голова.Я тебя не звала.Хотя уже все равно.От меня не уйдешь —Ты пил мое вино

Любовь умирает вопреки священнику и брачному обету.

Расточитель, духи непослушные,
Разомкнитесь, узы непокорные,
Распадитесь, подземелья душные,
Лягте, вихри, жадные и чёрные.

Тайна есть великая, запретная.
Есть обеты — их нельзя развязывать.
Человеческая кровь — заветная:
Солнцу кровь не велено показывать.

Разломись Оно, проклятьем цельное!
Разлетайся, туча исступленная!
Бейся сердце, каждое, отдельное,
Воскресай, душа освобожденная!

«Не жду тебя» — самой себе обет
И небо облаками не тревожит,
В них не ищу я образов похожих
На нас двоих, которых больше нет.

Пускай на крыльях унесут мечты
За горизонт далекий птичьи стаи
Для тех кто верит, тех, кто не устали.
Не жду тебя. И ты меня не жди.

Не слез моих плывет по небу взвесь,
Пусть станут облака — лишь облаками.
За нас двоих решила я — «не с нами»
Забыв про небо, прошептав — «не здесь».

Обетам — вечность; чести — честь;
Покорность — правой власти;
Для дружбы — всё, что в мире есть;
Любви — весь пламень страсти;

Утеха — скорби; просьбе — дань,
Погибели — спасенье;
Могущему пороку — брань;
Бессильному — презрение;

Неправде — грозный правды глас;
Заслуге — воздаяние;
Спокойствие — в последний час;
При гробе — упование.

Не обеты и не бабьи молитвы обеспечивают нам помощь богов; пребывая в беспечности и праздности, умолять богов бесполезно: они разгневаны и враждебны.

Судейскому обету, рубль на примету

Неведомый обет главу Предтечи на блюдо сложил

Все нормально. Живу. Одиночество? Да, не без этого.
Чаще ровно и слаженно. Реже — под ребрами резко.
Старый шрам на душе. На погоду. На фоне безветрия.
Я тебя не люблю. Это просто случаются всплески.

Бесконтрольный расстрел. Не в упор. На большом расстоянии.
Но себя почему-то и так получается ранить.
Я забыла давно и обеты, и краски прощания.
Я тебя не люблю. Это вдруг просыпается память.

Потомит, постучит, сердце тихо омоет слезинками,
Растворяя за вдох безразличия вросшую толщу.
Я тебя не люблю Ну, подумаешь, фраза с заминками
Я тебя не люблю Все гораздо сложнее и больше.

Сердито сузившимися глазами Лютомер следил за тем, как она в волнении ходит туда-сюда. Вся его человеческая и божественная сущность противилась тому, чтобы отдать ее неведомому жениху. Именно сейчас, когда этот жених обрел имя и род, Лютомер вдруг понял, что ему наплевать на судьбу и обеты и что он готов драться за нее с кем угодно – хоть с самим варгой Радомом! Сколько ни пытался он привыкнуть и смириться с тем, что рано или поздно она уйдет, но так и не привык. И не смирился. Все существо его восставало против мысли расстаться с ней. И если для этого надо изменить саму судьбу – где она, судьба, где ее веретено? Лютомер чувствовал в себе силы совершить все что угодно. И остановит его только одно – если сама Лютава захочет уйти.

Уйди, аскет! Не обольщай меня, аскет!
Ах, что мне святости твои и твой скелет!
Пыланье роз, пыланье роз меня пьянит.
Увы, не вечен аромат и нежный цвет!
Приди же, милая моя! Свою любовь
В твои я косы заплету среди бесед.
Тюльпаном чаша предо мной полна вина:
Оно как плавленый рубин! Оно — рассвет!
Прекрасней трезвости, друзья, веселый хмель, —
О виночерпий, окропи ты наш обед!
А ты, о суфий, обходи мой грешный дом —
От воздержанья воздержусь я: дал обет!
Увы, прошла моя весна Прошла весна
Я это чувствую по тысяче примет.
Но не в раскаянье спасение для нас.
Не станет суфием Хафиз на склоне лет.(перевод К. Липскерова)