Цитаты в теме «сын», стр. 9
Говорят, что Токунага Китидзаэмон постоянно жаловался: «Я стал таким старым, что сейчас, если бы началось сражение, я бы ничего не смог сделать.
Тем не менее я бы хотел умереть в бою, ворвавшись на коне в гущу врагов, быть сбитым с него и погибнуть. Было бы позором не сделать ничего более, кроме как умереть в собственной постели».
Говорят, что священник Гёдзаку услышал это, когда был еще прислужником у священника Ёмона, младшего сына Китидэаэмона.
— Мама! Мы кошку стерилизовали!
Думала, что меня хватит удар! Я в панике разыскиваю бедное животное, наконец, нахожу. Спит себе спокойно в детской, свесив хвост. Хватаю на руки — недовольно мявкнула: что, типа, нужно-то? Осмотрела я ее — никаких следов хирургических детских вмешательств не обнаружено.
— Ну, — говорю, — юные хирурги, что натворили с котёнком (правда, котенку уже скоро 6 лет и весит она под 10 кг), кого первого ремнем драть?
— Мы её стерилизовали! — старший сын показывает на ультрафиолетовую лампу под потолком.
Повезло кошке дважды: сначала в том, что у нас с детьми разные представления о стерилизации кошек, а потом — в том, что она спала, и глаза ультрафиолетом ей не обожгло.
Самый любимый мужчина на свете,
Нежно целую его перед сном,
Жизнь наполняет он солнечным светом,
Все мои мысли — только о нем
Искренне любит меня он, я знаю,
И между нами прочная нить,
Я от улыбки его, просто таю,
В крепких объятиях хочется жить
Голос звучит, как ручей серебристый,
Глазки сияют, как звезды в ночи,
И аромат молока и ириски,
И поцелуи его горячи
В сердце моем он живет в счастье вера,
А ведь вначале под сердцем лежал,
Что-то родное внутри меня грело,
Тихо мне ножкой в животик стучал
Самый любимый мужчина на свете,
Маленький сын, драгоценный, родной,
Нежной любовью его я согрета,
Он не предаст всегда рядом со мной.
Возможно ли, что бог, искупивший род человеческий смертью своего единственного сына, или, вернее, сам ставший человеком и умерший за людей, обрёк на ужас вечных мучений почти весь род человеческий, за который он умер? Подобная концепция чудовищна, омерзительна. Она делает из бога или воплощенную злость, и притом злость бесконечную, создавшую мыслящие существа, чтобы сделать их навеки несчастными, либо воплощённое бессилие и слабоумие, не сумевшее ни предугадать, ни предотвратить несчастья своих созданий
Заря окликает другую,
Дымится овсяная гладь
Я вспомнил тебя, дорогую,
Моя одряхлевшая мать.
Как прежде ходя на пригорок,
Костыль свой сжимая в руке,
Ты смотришь на лунный опорок,
Плывущий по сонной реке.
И думаешь горько, я знаю,
С тревогой и грустью большой,
Что сын твой по отчему краю
Совсем не болеет душой.
Потом ты идешь до погоста
И, в камень уставясь в упор,
Вздыхаешь так нежно и просто
За братьев моих и сестер.
Пускай мы росли ножевые,
А сестры росли, как май,
Ты все же глаза живые
Печально не подымай.
Довольно скорбеть! Довольно!
И время тебе подсмотреть,
Что яблоне тоже больно
Терять своих листьев медь.
Ведь радость бывает редко,
Как вешняя звень поутру,
И мне — чем сгнивать на ветках —
Уж лучше сгореть на ветру.
Загнанных лошадей пристреливают — расскажи это сыну, которого не было никогда. Расскажи, как в новой реке глубока вода, как легко предавать, если знаешь, что ты сильней. Найди женщину тише шепота и оставайся с ней. Загнанных лошадей пристреливают — за это стоит выпить крепкого, как огонь. В баре легко смеяться и в дым окунать ладонь, рассказывать, как она билась, и хлопать бармена по плечу. Крути барабан и считай патроны, а я тебе помолчу. Загнанных лошадей пристреливают, что поделать, таков закон. Попадется кобыла с норовом — держи ее под замком, в узде держи, коновязь придирчиво проверяй. Загонишь — пристрелишь, да что тебе повторять.
Так здорово выйти на солнцем согретую улицу и просто представить, что я в этом городе — первая, и в брызгах фонтана с тобой целоваться и жмуриться — от длинных ресниц и еще от чего-то, наверное И снова по парку, в обнимку и яблоко — поровну, и белки — смешные, воланчик забрался на дерево, я тоже полезу коленки ободраны здорово! Мне так интересно, я снова во что-то поверила Мы кольца не носим Пойдем и распишемся заново? А лучше еще промотаем — до взгляда случайного. Мы будем стесняться знакомиться с нашими мамами, я снова сбегу — на последнем трамвае — встречай меня! Уедем на море, в Латинском квартале укроемся и, сидя в саду, имя сыну придумаем славное Давай помечтаем, как все в нашей жизни устроится. Забудь о других, ты же знаешь, что мы — это главное. Мы рядом сто лет, и давно все привычки изучены. Любовь — это флюгер — на месте, но в разные стороны. Мы часто друг друга своей невозможностью мучили
Пойдем погуляем, на улице, правда, так здорово!
Я помню, до войны у нас в деревне
Мы старших почитали
А теперь усмешку может вызвать старец древний.
Старуху могут выставить за дверь.
Теперь всё по-другому — кто моложе
Да посильнее — тот авторитет.
Сын на отца уже прикрикнуть может,
Послать подальше, несмотря что сед.
И чья-то мать, когда-то просто мама,
Не знала, что дождётся чёрных дней,
И кулачки, что к сердцу прижимала,
Вдруг силу будут пробовать на ней.
А мы росли совсем в иной морали:
Когда я в детстве что-то натворил, —
Чужие люди уши мне надрали —
И батька их за то благодарил.
Мы выходим в мир в поиске наших желаний и идеалов. Часто мы делаем недоступным то, что в пределах наших возможностей. Когда мы ошибаемся, мы чувствуем, что мы истратили наше время, ища на расстоянии ладони. Мы обвиняем себя в ошибках, в бесполезности нашего поиска и в проблемах, которые мы вызвали. Учитель сказал: Хотя сокровище может быть закопано под твоим домом, ты найдешь его, только если станешь его искать. Если бы Петр не испытал боль отказа, он не был бы выбран главой Церкви. Если бы блудный сын не промотал все, его покаяние не было бы праздником для его отца. Есть определенные вещи в наших жизнях, которые несут печать, говорящую: 'Ты оценишь мое значение только после того, как потеряешь меня и вернешь меня обратно'. Нехорошо пытаться сократить путь.
Маленький мальчик с восторгом смотрит на птиц, слушая их пение. Вдруг приходит «хороший» отец. Он чувствует необходимость принять участие в развлечениях сына и начинает его «развивать». Отец говорит: «Это поёт сойка, а сейчас чирикает воробей». Однако, как только мальчик пытается различать птиц, он перестаёт их видеть и слышать их пение. Теперь он должен видеть и слышать только то, чего хочет его отец. Позиция отца, впрочем, вполне оправданна, так как он понимает, что сын не будет всю жизнь только слушать пение птиц. Чем раньше мальчик начнет свое «образование», тем лучше. Может быть, он станет орнитологом, когда вырастет. Однако лишь немногие люди могут сохранить свою детскую способность видеть и слышать. Наверное, поэтому большинство представителей человеческого рода навсегда утрачивают возможность стать живописцами, поэтами или музыкантами, так как они очень рано теряют способность непосредственно видеть или слышать. Это происходит из-за того, что они получают всё из вторых рук.
я хочу сказать, чтобы ты знала, да ты и так знаешь, но всё равно скажу: я всегда тосковал и всегда тоскую по тебе. И самое страшное, чего я боюсь, — не голову потерять в бою, а тоску свою потерять, лишиться её. Я всё время думал, уходя с войсками то в одну, то в другую сторону, как отделить от себя свою тоску, чтобы она не погибла вместе со мной, а осталась бы при тебе. И я ничего не мог придумать, но мне мечталось, чтобы тоска моя превратилась или в птицу, или, может быть, в зверя, во что-то такое живое, чтобы я мог передать тебе это в руки и сказать — вот возьми, это моя тоска, и пусть она будет всегда с тобой. И тогда мне не страшно погибнуть. И теперь я понимаю — мой сын родился от моей тоски по тебе. И теперь он всегда будет с тобой.
-
Главная
-
Цитаты и пословицы
- Цитаты в теме «Сын» — 1 054 шт.
